Шаг в аномалию - Хван Дмитрий Иванович (2010)

Карпинский на берегу так и не побывал, в отличие от Васьки Новикова. Мичман лишь поёживался от ветра, привалившись к леерному устройству и наблюдая за авралом на берегу с палубы БДК. Он начинал завидовать другу, который был столь близко к недоступной ему аномалии. Тот рассказывал Петру удивительные вещи про парящее в воздухе жидкое стекло, воскрешая в памяти друга прочитанные тем сотни фантастических рассказов да просмотренных фильмов. Наблюдая за берегом, мичман видел, что там затевалось что-то действительно серьёзное, очень важное. Причём Пётр ясно понимал неким шестым чувством, что они – те, кто прибыл сюда на БДК, лишь первая часть. Самый мелкий винтик того процесса, что скоро тут закрутится на полную катушку. Ну и ладно, всё-таки, чёрт возьми, приятно чувствовать себя причастным к чему-то секретному и таинственному.

«Опять меня в романтику потянуло», – усмехнулся Пётр. Успевший до развала СССР немного попутешествовать по огромной стране благодаря отцовской службе, поучаствовать в нарождающемся взамен раскуроченной пионерской организации скаутском движении, полазать в горы да чуть не утонуть из-за собственной любознательности в Байкале – это был Пётр. Главным своим богатством он считал стопки советских научно-популярных журналов да полки, полные книг.

Друг Карпинского, сержант из морской пехоты Василий Новиков, был уже давно на берегу, в самом центре событий – нёс караул у пространственной аномалии. О ней он и рассказывал своему другу в кубрике корабля, когда его отделение отправлялось на отдых.

– Ёшкин кот, Васька! Как бы мне хотелось тоже быть поближе ко всему этому!

Недавно вернувшаяся с берега группа морпехов сержанта Новикова отдыхала в офицерском кубрике БДК, когда туда же проскользнул и Карпинский.

– Ну, что там сегодня творится, Вася?

– Сегодня закончили наладку оборудования и провели тесты, профессор наш радостный донельзя. Красиво там, чёрт возьми! Аномалия эта разным светом переливается.

– Что ещё? – присел на диванчик мичман.

– Когда подходишь к аномалии поближе, тело начинает ощущать вибрации. Довольно необычно, будто на дискотеке у колонок стоишь. А отходишь – нормально.

– Ничего себе… – протянул Пётр.

– Я смотрю, ты поближе хочешь эту зеркальную аномалию увидеть, Петруха?

– Спрашиваешь!

– Ну ладно, уговорил, в следующий раз пойдёшь в наряд. А Санёк отдохнёт, ему что-то нехорошо стало от этих трясок. Санёк, ты как, согласен? – ухмыльнулся Новиков.

Александр пробасил, что, дескать, будет весьма неплохо, если сачканёт разок, а то что-то ему эти научные тряски совсем не по нутру – оно совсем поплохело после двух смен.

– Ну всё, Петя, готовься через четыре с четвертью часа быть в составе десантной бригады нашего славного БДК.

– Есть быть готовым. – С широкой улыбкой Карпинский приложил руку к пустой голове.

Новая Земля. Июль 2008.

Радек с напряжением смотрел на свой аппарат, через пару мгновений его помощник подаст напряжение – и цепь замкнётся. Ионно-плазменные волны начнут раздражать пульсирующее марево аномалии. По мере увеличения мощности аномалия должна начать раскрываться, словно створки ракушки. Перед пуском к группе учёных подошёл руководитель проекта.

– У вас всё готово? – спросил он.

– Да, Павел Константинович. Мы вполне можем приступать, – ответил невысокий человек в очках.

– Отлично! От меня в Москве уже давно ждут информации.