Американский снайпер. Автобиография самого смертоносного снайпера XXI века - Крис Кайл, Джим ДеФелис, Скотт Макьюэн (2012)

Помимо школы снайперов, я был назначен «добровольцем» в навигационную школу. Так мой шеф захотел. Я против воли согласился.

Ориентирование — важнейший навык в бою. Без штурмана вы не найдете дорогу к месту проведения операции, не говоря уже о том, чтобы покинуть его, когда все закончится. В операциях прямого действия навигатор определяет наилучший путь к цели, прорабатывает альтернативные маршруты, и направляет заградительный огонь, когда приходит время отступать.

Проблема заключается в том, что навигаторы SEAL часто не имеют возможность принять непосредственное участие в том бою, для которого они разработали маршрут. У нас обычно оставляют штурмана в машине в то время, как остальная команда штурмует дом или что-то подобное. Это делается на случай, если понадобится быстро сменить позицию.

Сидеть в пассажирском кресле, вводя цифры в компьютер — это не совсем то, чем мне хотелось бы заниматься. Но моему шефу нужен был надежный человек, которому он мог бы доверить разработку маршрутов, а если шеф о чем-то просит, ты делаешь это.

Всю первую неделю в навигационной школе я провел за экраном ноутбука Toughbook, изучая функции компьютера: как подключиться к GPS, как работать со спутниковыми изображениями и картами. Я также узнал, как вставлять изображения в презентации PowerPoint для брифингов и т. п.

Да, даже SEAL использует PowerPoint.

Вторая неделя была немного поинтереснее. Мы ездили вокруг города — а мы были в Сан-Диего, — разрабатывая разные маршруты и пытаясь им следовать. Не сказал бы, что это было жутко увлекательно — важно, да, но не слишком впечатляюще.

Впрочем, должен отметить, что именно моим навыкам навигатора я в первую очередь обязан тем, что оказался в Ираке.

Глава 6

Игры со смертью

Назад, на войну

Ближе к концу нашей программы подготовки мы узнали, что в Багдаде появилось новое подразделение, занимающееся акциями прямого действия в отношении подозреваемых в терроризме и лидеров сопротивления. Это был ГРОМ, польский спецназ. Поляки взяли на себя основную тяжелую работу, но им необходима была поддержка, — в частности, снайперы и навигаторы. Именно поэтому в сентябре 2004 года я был выделен из состава нашего взвода для отправки в Ирак в качестве прикомандированного к ГРОМу специалиста. Предполагалось, что остальные ребята отправятся следом за мной в течение месяца; встретиться мы должны были уже в Ираке.

Меня расстраивала предстоящая разлука с Таей. Она все еще была не совсем здорова после тяжелых родов. Но в то же время я чувствовал, что мой долг в качестве бойца спецназа ВМС важнее. Я хотел снова участвовать в деле. Я хотел на войну.

В тот момент я еще не чувствовал связи со своим новорожденным сыном, хотя я и любил его. Я не из тех отцов, которые умиляются, если во время беременности ребенок бьет изнутри ножкой. Мне нужно хорошо кого-то узнать, в прямом смысле породниться, чтобы я начал ощущать человека частью себя.

Со временем ситуация изменилась, но в тот момент я еще не почувствовал в полной мере, что значит быть отцом.

Когда «морские котики» отправляются в зону ведения боевых действий или возвращаются обратно, это обычно происходит без лишнего шума — такова природа специальных операций. Присутствуют лишь несколько человек, помимо ближайших членов семей; случается, что нет и их. В данном случае, поскольку я был отправлен один, впереди всех, получилось так, что на моем пути была группа людей, протестовавших против войны. В руках они держали плакаты с надписями об убийцах детей, головорезах и подобном, обращенные к войскам, отправляемым в зону боевых действий.

Они выбрали неудачную аудиторию для своего протеста. Мы не голосуем в конгрессе; не мы принимали решение об отправке на войну.