Аня из Зелёных Мезонинов - Монтгомери Люси Мод (1995)

— Как в ней еще много от ребенка в некоторых отношениях.

— В ней гораздо больше от женщины в других отношениях, — возразила Марилла, к которой на мгновение вернулась ее прежняя суровость.

Но суровость больше не была характерной чертой Мариллы. Как сказала в тот вечер своему Томасу миссис Линд:

— Марилла Касберт стала мягче. Вот что я скажу.

Вечером следующего дня Аня пошла на маленькое авонлейское кладбище, чтобы положить свежие цветы на могилу Мэтью и полить кустик шотландской розы. Она задержалась там до сумерек; ей нравились мир и покой этого тихого места, шелест тополей, похожий на дружескую речь, и шепот трав, растущих между могилами. Когда она наконец покинула кладбище и пошла вниз по длинному склону холма, спускавшемуся в сторону Озера Сверкающих Вод, солнце уже село, и вся Авонлея лежала перед ней в призрачном полусвете. Легкий ветерок, прилетевший с пахнущих медом клеверных лугов, наполнил воздух чудной свежестью. Тут и там между деревьями уже начинали зажигаться огоньки домов. Вдали лежало море, туманное и лиловое, слышался его ровный непрестанный ропот. Небо на западе светилось великолепными мягкими переливами красок, а пруд отражал их в еще более мягких оттенках. Вся эта красота вызвала трепет в Анином сердце, и она с благодарностью открыла свою душу ей навстречу.

— Дорогой старый мир, — прошептала она, — как ты прекрасен и как я рада, что живу в тебе.

На тропинку, спускавшуюся с холма, из калитки фермы Блайтов вышел, насвистывая, высокий юноша. Это был Гилберт, и свист замер у него на губах, когда он заметил Аню. Он вежливо приподнял шляпу, но прошел бы мимо молча, если бы Аня не остановилась и не протянула руку.

— Гилберт, — сказала она, заливаясь румянцем. — Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты отказался от места в школе в мою пользу. Это было великодушно с твоей стороны… и я хочу, чтобы ты знал, как я ценю твою доброту.

Гилберт горячо пожал протянутую руку:

— Ничего тут особенного не было с моей стороны, Аня. Мне было приятно оказать тебе небольшую услугу. Мы будем теперь друзьями? Ты в самом деле простила мне мою прежнюю вину?

Аня засмеялась и безуспешно попыталась отнять руку.

— Я простила тебя в тот день у пруда, на пристани, хоть и сама об этом не знала. Какой упрямой девчонкой была я тогда! С тех пор — могу признаться откровенно — с тех пор я всегда жалела, что не захотела помириться.

— Теперь мы будем друзьями! — воскликнул Гилберт радостно. — Мы просто созданы, чтобы стать друзьями. Ты долго противилась предназначению. Я уверен, что мы не раз сможем помочь друг другу. Ты ведь собираешься учиться дальше? Я тоже… Пойдем, я провожу тебя домой.

Марилла с любопытством взглянула на Аню, когда та вошла в кухню:

— Кто это шел с тобой по стежке, Аня?

— Гилберт Блайт, — ответила Аня, сердясь на себя за то, что краснеет. — Я встретила его на холме Барри.

— Не думала, что вы с Гилбертом такие хорошие друзья, что можете простоять полчаса у ворот, беседуя, — сказала Марилла, сдержанно улыбнувшись.

— Мы не были друзьями… Мы были хорошими врагами… Но мы решили, что будет гораздо разумнее, если в будущем мы станем добрыми друзьями. Неужели мы простояли вместе полчаса? Мне показалось, всего несколько минут. Но, понимаете, ведь нам нужно было наверстать пять лет потерянных разговоров!