Богам божье, людям людское - Красницкий Евгений Сергеевич (2010)

А у последователей Морены смерть — вершина служения, восторг! Восторг продлить хочется, неудержимо хочется, а как смерть продлить? Либо смертей много должно быть, либо отпускать жертву за Грань не сразу, а это… муки, пытки…

Нет, с тем пониманием смерти, что есть у Матвея, святошей не станешь. Хотя… есть, конечно, одно общее у всех вер — верующие-то все до одного люди. А смерть противна естеству человеческому, чтобы ему его вера потом не сулила. Потому-то и идут к нам — к лекаркам, потому-то мы и обязаны помочь каждому, независимо от его веры. Вот Мишане тебе рассказал про клятву… как его, запямятовала…

— Гиппократа.

— Да. Правильный муж был! Самую суть лекарского дела понял!

Мать и дочь немного помолчали, а потом Настена вернулась к важнейшей для обеих теме:

— Ладно, с Матвеем понятно, а тебе, дочка, я вот что скажу… Ты еще не знаешь, что такое жить без любви. Когда никто о тебе не вспоминает, и никто тебя не ждет. Когда мужчины проходят мимо тебя, как мимо пустого места. Когда в доме не пахнет мужиком. Да, да — плохо пахнет! Но придет пора и этот запах станет для тебя самым родным. И ты готова будешь дышать им и днем и ночью. И это тоже называется узами — узами любви, семейными узами.

Словами этого не расскажешь, Гунюшка, язык слов — мужской язык, а наш — язык чувств. Языком слов о чувствах не поведаешь, а если попытаешься, бледная тень получится. Нет, это можно только ощутить, пережить, пропустить через себя и… помнить всю оставшуюся жизнь. Тем более, что не многим удается сохранить это — не растратить на суетное, не погубить в озлоблении, не утопить в обыденности — жизнь по-всякому оборачивается.

Не врут христиане: Бог есть любовь. Сильнее любви нет ничего, ее даже Морена одолеть не может. Если любовь есть, то все беды, несчастья, горести, болезни, увечья — все преодолимо. Хочешь — верь, не хочешь — не верь, но, даже если она безответная, тот, кто ее познал, ни на что не променяет и никогда не забудет, а уж если взаимная… Любовь — свет, любовь — радость, любовь — сила…

Настена осеклась, некоторое время помолчала, потом усмехнулась.

— Вишь ты как… Сама сказала, что словами не объяснить, и сама же объяснять взялась… старею, видать.

— Ну что ты, мама…

— Ладно, ладно… Попробую тебе так объяснить, чтобы понятно было… на простых вещах, хотя… и они тоже не просты. — Настена, слегка склонив голову, задумалась, Юлька терпеливо ждала. — Вот, подумай: есть человек, за чьей спиной можно укрыться чуть ли не от всех земных бед — от скудости, неприкаянности, от людской злобы… И никто не посмеет тебя обидеть, а если посмеет… Притчей во языцех стало то, как страшна мать, защищающая своих детей, но почему никто не вспоминает, как муж защищает свою женщину? Жизни не жалеет! И не в тягость ему это, а дело чести, потребность! Вспомни-ка, как в прошлом году Михайла тебе зеркало в подарок принес. Вспомнила? Ты тогда редкий случай увидела — в мальчишке мужчина проклюнулся, он понял, что ему есть кого защищать. Можешь еще вспомнить, как Фаддей Чума озверел, когда свою Варвару раненой увидал, хоть и была она сама виновата — вылезла любопытствовать, дура, а все равно попер Фаддей, хоть и не на тех, кто в Варвару стрелу пустил, но попер не задумываясь. Да и ты уже этой сласти испробовала. Помнишь, хвасталась, как к тебе в Младшей страже уважение выказывают? Думаешь, только из-за тебя самой? Нет, еще и потому, что видят, как к тебе их старшина относится.