Костер в ночи. Мой брат Майкл. Башня из слоновой кости (сборник) - Мэри Стюарт (2018)

Хьюберт Хэй перевел взгляд на него, потом с озадаченным видом посмотрел на меня:

– Я… не должен был?..

Он был так смущен, так непривычно робок, что, забыв о собственном чувстве неловкости и о том, что Хьюго Монтефиора может хватить удар, я бросила на Николаса яростный взгляд.

– Мистер Друри шутит, – быстро ответила я. – Ну конечно, вы можете сфотографировать меня когда пожелаете, мистер Хэй. Мне будет приятно оказаться в вашей книге. Когда приступим?

Он радостно вспыхнул, и его алый свитер вновь раздулся до свойственных ему круглых размеров малиновки.

– Вы очень любезны, ну просто очень любезны. Это большая честь для меня. Если прояснится, то, может быть, сегодня на Сгурр-на-Стри на фоне Куллина?

– Отлично, – согласилась я.

– У Билла Персимона есть спаниель, – невинно заметил Николас.

– Правда? – Ремарку Николаса Хьюберт Хэй с восторгом принял за чистую монету. – А это отличная идея. Пойду попрошу его одолжить мне собаку.

И радостной рысью он выбежал из столовой.

Николас же продолжал стоять, глядя на меня с выражением сардонического веселья, которое я так ненавидела.

– И что скажет Хьюго, когда увидит тебя в роли звезды в «Побродим по Скаю», или как там будет называться его шедевр?

– Он не увидит, – резко ответила я, вставая из-за стола. – Единственное путешествие, которое привлекает Хьюго, это полет на «Эйр Франс» в Париж и обратно.

Я двинулась вслед за Хьюбертом Хэем, но Николас преградил мне путь:

– Мне надо с тобой поговорить, Джанетта.

Я возразила ему очень холодно:

– Нам не о чем говорить с тобой.

– И все же я хочу поговорить.

– О чем?

– О нас.

Я подняла брови:

– Никаких «нас» не существует, Николас. Ты что, забыл? Нас больше ничто не связывает. Есть отдельно ты и отдельно я, и ничто не связывает нас. Даже фамилия.

Он сжал губы:

– Мне это прекрасно известно.

Прежде чем я успела осознать, что говорю, я спросила:

– Прошлой ночью ты был с Маршей Малинг?

Глаза его блеснули, а затем снова стали непроницаемыми.

– Да, – прозвучало в ответ.

Я вышла из комнаты.

Оракулы оказались правы. К одиннадцати часам дождь перестал, и тучи стали рассеиваться с неожиданной быстротой. Через полчаса Мэрион Брэдфорд и Роберта отправились в путь вверх по долине. Вскоре вслед за ними по тропинке, ведущей к Стратэйрду, ушел и Николас.

Около полудня пробилось солнце, и моментально небо стало чистым и голубым, а на горных вершинах подобно снегу стал таять туман. Осока и вереск переливались, словно драгоценные камни, а легкая паутинка повисла между веточек вереска под грузом бриллиантов – выкупом Титании.

После ланча вышли и мы с Хьюбертом Хэем и спаниелем Билла Персимона. Через небольшой березняк мы стали спускаться к каменистой переправе через Камасунари. Старые, покрытые лишайником березы легко качались на ветру и, словно ладаном, окуривали чистый воздух дождевыми каплями. Мы шагали по мокрым листьям черники, мху и грибам чаги, упавшим с деревьев, пытаясь укрыться от солнечных лучей, пробивающихся сквозь ветки.