Комната с белыми стенами - Софи Ханна (2010)

– За семьей Ярдли не числится нелегальное хранение оружия, – бесцеремонно оборвал его Снеговик. – Есть некая тонкая грань между тем, чтобы рассмотреть все разумные вероятности, и растранжириванием наших ресурсов на всякую чушь, которую мы, в нашем стремлении к равноправию, поднимаем до статуса гипотезы. Всем присутствующим сейчас в этой комнате советую хорошенько это себе уяснить. Мы уже сорок восемь часов занимаемся расследованием, и у нас все еще нет подозреваемого. Вы все знаете, что это означает. Мы уже установили алиби друзей, родственников и близких знакомых Хелен Ярдли. Похоже, мы имеем дело со странным убийством, что для нас – дурное известие. А значит, мы тем более должны направить все наши усилия в правильном направлении.

– Ты был прав, что поднял эту тему, – сказал Саймону Сэм. – Лучше проработать все версии и отбросить ненужные, чем вообще о них не думать.

– Пол Ярдли вернулся с работы в десять минут седьмого вечера, увидел, что его жена мертва, и позвонил в полицию, – продолжил Пруст. – В доме он никого постороннего не нашел, равно как и прибывшие на место преступления полицейские. В какой-то момент между пятью часами вечера и десятью минутами шестого убийца покинул дом номер девять по Бенгео-стрит. Кто-то обязательно должен был его видеть. Не мне вам объяснять: первым делом нужно обойти все соседние дома. Давайте расширим зону поисков. Кто-то уже предложил радиус в целую милю.

Снеговик подошел к доске, на которой были развешаны увеличенные фото с места преступления.

– Вот входное отверстие пули, – произнес он, указывая на снимок, на котором был взят крупным планом затылок Хелен Ярдли. – Посмотрите на следы ожога. Пистолет был так близко приставлен к голове жертвы, что почти касался ее. Судя по положению тела, можно предположить, что в момент, когда раздался выстрел, Хелен Ярдли стояла в углу комнаты, лицом к стене. Пуля, выпущенная в голову из пистолета калибра девять миллиметров с близкого расстояния, не разворачивает тело кругом. Но там, где она упала, на стене ничего нет. Так почему же убитая стояла там? На что она смотрела? Или убийца нарочно отвел ее туда, чтобы убить, потому что это единственная часть комнаты, которую не видно в окно? Или она стояла там по какой-то другой причине и он подошел к ней сзади, зная, что она не увидит пистолет?

Саймон пропустил что-то из сказанного. Он все еще думал о том, что ему только что сообщил Сэм.

– Лучше проработать все версии и отбросить ненужные? – произнес он, прижимая ко рту кулак, чтобы Пруст его не расслышал. – Почему Ярдли не могли иметь в доме пистолет, а у темноволосого незнакомца, которого мы не можем найти, он был?

Сэм не стал вздыхать, хотя, судя по его виду, с удовольствием это сделал бы. Лишь покачал головой, давая понять, что не намерен рисковать, отвечая коллеге. Саймону подумалось, что Сэм предпочел бы работать со Снеговиком, не поручи тот ему работать на пару с Саймоном.

Встань в угол. Лицом к стене. Саймон узрел в этом нечто символическое – учитель, наказывающий ученика, – но тут же отбросил эту мысль. Похоже, сегодня с ним никто не согласится, что бы он ни сказал.

Он же не станет соглашаться со всем миром, как то частенько делал и раньше. Странное убийство? Нет. Пруст не прав. Неужели коллективная ответственность полиции за смерть Хелен Ярдли существует лишь потому, что одиннадцать из двенадцати присяжных признали ее виновной в убийстве?

Ага, как же!

– Как у нас обстоят дела с отпечатками пальцев? – спросил Пруст.

Встала сержант Клэр Уильямсон.

– Отпечатки пальцев… Никаких совпадений по нашей базе данных. Много отпечатков, принадлежащих друзьям и родственникам, несколько пальчиков не установлены, но такое вполне ожидаемо. Мы проверили всех, кого могли, на предмет следов от выстрела, но пока никаких положительных результатов.