После тебя - Мойес Джоджо (2015)

– У меня сегодня выходной, – сообщила я, протягивая руку за кофе. Кофе был еще теплым. И я с благодарностью сделала большой глоток. А затем удивленно уставилась на стаканчик. – Эй, постой-ка! А где ты это взяла? Я ведь заперла входную дверь.

– Спустилась по пожарной лестнице. Но так как денег у меня не было, я сообщила парню из булочной, из какой я квартиры, а он сказал, что ты можешь занести деньги позже. А еще ты должна ему за два рогалика с копченым лососем и творожным сыром.

– Да неужели? – Я вовсе не собиралась с ней миндальничать, более того, я вдруг поняла, что жутко проголодалась.

Она перехватила мой взгляд.

– Ой, рогалики я уже съела. – Она выпустила в потолок колечко дыма. – У тебя в холодильнике хоть шаром покати. Нет, тебе определенно пора навести здесь порядок.

Сегодня утром Лили была совсем другой. Она так разительно отличалась от той девицы, которую я подобрала вчера вечером на улице, что мне с трудом верилось, будто передо мной один и тот же человек. Я вернулась в спальню и, одеваясь, прислушивалась к бормотанию телевизора и шлепанью босых ног Лили на кухню и обратно.

– Эй, как там тебя?! Луиза! А ты не могла бы одолжить мне немного денег? – крикнула она.

– Если для того, чтобы опять нажраться, то нет.

Она без стука вошла в спальню. Я поспешно прикрылась футболкой.

– А можно мне сегодня снова у тебя переночевать?

– Лили, мне надо поговорить с твоей мамой.

– И о чем, интересно, ты собираешься с ней говорить?

– Я хочу понять, в чем дело и что происходит.

Она замерла на пороге:

– Значит, ты мне не веришь.

Знаком велев ей отвернуться, я наконец-то застегнула лифчик.

– Я тебе верю. Но все должно быть по-честному. Если ты хочешь что-то от меня получить, то должна для начала что-то рассказать о себе.

И не успела я натянуть футболку, как она снова повернулась ко мне:

– Ладно, поступай как знаешь. Мне все равно надо сходить за своей одеждой.

– Зачем? Где ты остановилась?

Она повернулась ко мне спиной, пропустив мой вопрос мимо ушей, подняла руку и понюхала подмышку.

– Можно воспользоваться твоим душем? А то я насквозь провоняла.

Час спустя мы в напряженном молчании уже ехали в Сент-Джонс-Вуд. Я была измучена до предела событиями вчерашней ночи, да и вообще, на меня плохо действовала та странная энергия, которую словно излучала Лили. Она непрерывно ерзала на сиденье, курила сигарету за сигаретой, а затем внезапно затихала, погружаясь в свои мысли, настолько мрачные, что я буквально на физическом уровне ощущала их тяжесть.

– Итак, кто это был? Вчерашний мужчина, – безразличным тоном поинтересовалась я, продолжая смотреть прямо перед собой.

– Да так, один человек.

– Ты мне вроде бы говорила, что это твой парень.

– Ну, значит, так оно и есть.

В ее голосе появились жесткие нотки, и она сразу замкнулась. И чем ближе мы подъезжали к дому ее родителей, тем больше она уходила в себя. Лили сидела, скрестив на груди руки, подтянув к подбородку коленки, ее взгляд стал тяжелым и вызывающим, словно она уже вела молчаливую битву. У меня возникло нехорошее подозрение: не соврала ли она случайно насчет Сент-Джонс-Вуда, однако Лили махнула рукой в сторону широкой улицы в окаймлении деревьев и велела на третьем повороте свернуть налево. И мы вдруг оказались на широкой дороге между домами, где живут в основном дипломаты и американские банкиры, на дороге, по которой, кажется, никто никогда просто так не ездит. Я подъехала поближе и, раскрыв рот, уставилась из окна на высокие белые оштукатуренные здания, аккуратно подстриженные изгороди из тиса и безупречные ящики для цветов снаружи на подоконниках.

– Ты что, здесь живешь?

Она с такой силой захлопнула за собой дверь, что моя маленькая машина обиженно задребезжала.

– Я здесь не живу. Это они здесь живут.