Ружья, мушкеты и пистолеты Нового Света. Огнестрельное оружие XVII-XIX веков - Карл Расселл (2011)

За первую половину XVII столетия англичане снабдили индейцев-могавков, одного из племен ирокезов, таким количеством мушкетов, что это едва не поставило на грань истребления всю индейскую цивилизацию. Голландцы из Ренсселарвика, что на реке Гудзон, ощутив возможность начать выгодное дело и зная, что их колония вполне независима от Генеральных штатов[6], просто-напросто закрыли глаза на закон, каравший смертной казнью за поставки оружия индейцам. Они стали продавать «огневые палки» индейцам по цене двадцать бобровых шкурок за один мушкет; поставляли они и ружейный порох по цене от 10 до 12 гульденов за фунт. Один гульден тогда равнялся 4 долларам в современной американской валюте. Столь выгодная торговля сделала продавцами оружия большую часть населения Ренсселарвика. В результате этого оживленного бизнеса примерно четыреста индейцев обзавелись мушкетами и научились с ними обращаться. В 1643 году некоторые из могавков стали поставлять мушкеты могиканам, которые пошли войной на Новую Голландию. Однако они не тронули белых пришельцев на Гудзоне, ибо те являлись для них источником оружия и боеприпасов. Война эта продолжалась два года. Затем Генеральные штаты заключили с индейцами мир и попытались ввести более строгие правила торговли оружием. В 1650 году голландское правительство издало закон, согласно которому все продажи огнестрельного оружия в Новой Голландии регулировались выдачей лицензий торговцам, которую осуществлял особый Совет; мушкеты должны были продаваться по цене 6 гульденов, пистолеты – по 4 гульдена; порох же – не дороже 6 стиверов[7] за фунт. Совет был вправе запретить торговлю, если бы счел реальной угрозу применения оружия индейцами. Правление Вест-Индской компании не замедлило выразить решительное недовольство законом. Эта торговая компания тут же заявила, что индейцы готовы покупать и могут платить за оружие по ценам в двадцать раз выше тех, которые установлены Советом. При Питере Стайвесанте, с 1647 по 1664 год, правительством Новой Голландии были предприняты новые попытки ввести честную практику торговли и сохранить дружественные отношения с индейцами. Правда, пришлось пережить три войны с индейцами, и лишь в мае 1664 года мирные отношения были восстановлены.

Но к этому времени у Стайвесанта появился еще более решительный враг. Соперничество в области меховой торговли и происки колонистов из Новой Англии возобновили старую вражду между британцами и голландцами. Разногласия между приверженцами Стайвесанта не дали ему организовать военное сопротивление, и, когда английский флот под всеми парусами вошел в его гавань в августе 1664 года, он был вынужден сдаться. Голландские владения отошли к герцогу Йоркскому, и Новый Амстердам стал Нью-Йорком.

Голландские торговцы на Гудзоне продолжали свою деятельность еще долгое время после того, как англичане одержали верх, а английские торговцы, воцарившиеся в бывшей Новой Голландии, оказались еще большими, чем сами голландцы, приверженцами их методов торговли. Доходность торговых операций для индейцев Нью-Йорка продолжала оставаться намного выше той, что была достигнута в торговле с французами их союзниками в районе Монреаля. В 1689 году в форте Оранжевом (Олбани) могавк мог выменять себе мушкет за две бобровые шкурки, в Монреале французы требовали за такое же оружие пять шкурок. В Оранжевом одну шкурку платили за 8 фунтов ружейного пороха; однако в Монреале за то же количество пороха приходилось отдавать уже четыре шкурки. Подобным же образом в Оранжевом одна шкурка обменивалась на 40 фунтов свинца, а французы требовали за то же самое количество уже три шкурки. Неравенство условий торговли усугубляло еще и то обстоятельство, что торговцы в Оранжевом были безразличны к качеству меха; «они брали все по одной цене».