Принцесса Монако - Джеффри Робинсон (2013)

— Очень странная история. Через дорогу от нашего дома расположен полицейский участок. Я въезжала в гараж дома, когда какой-то парень приставил к моей голове пистолет. Я застыла на месте. Тело одеревенело, но голова работала четко. Я попыталась пригнуться, понимая, что лучше получить пулю в руку или ногу, чем в голову. При этом я попыталась оттолкнуть от себя налетчика. Неожиданно с другой стороны машины появилась сообщница этого типа, — рассказывает дальше Стефания. — «Пристрели ее!» — крикнула она. Неожиданно мне пришла в голову неплохая мысль. «Слушай, — обратилась я к парню. — Мой отец сейчас спустится сюда. Если хочешь поговорить с ним, давай все вместе поднимемся в нашу квартиру. Это будет самое правильное. Давайте поднимемся наверх и поговорим. За мертвое тело вам никто не заплатит». Тогда налетчик испугался и убежал. Меня же охватил настоящий страх. Я еле доковыляла до консьержки, сидевшей в нашем подъезде. Так скверно, как тогда, мне еще ни разу не было.

Затем ей пришлось столкнуться с завистью — неизбежной спутницей любого успеха.

— Меня это просто сводило с ума. Все постоянно допытывались у меня, зачем я работаю. Мне говорили, что я отнимаю хлеб у тех, кто заслуживает успеха больше, чем я. Было неприятно это слышать. В газетах обо мне писали всякие гадости. Скажем, что мою пластинку покупают только потому, что я принцесса. На что я отвечала: «Продать пять миллионов пластинок только благодаря моему имени? Не смешите меня. Сто тысяч пластинок — это еще куда ни шло, но пять миллионов! Просто людям нравится моя песня!»

Как она ни старалась, трудно было примириться с тем, как к ней относились критики.

— Все из-за зависти. Если ты в строчке стоишь второй, тебя все любят. Но стоит тебе занять первую строчку, как тебя стремятся уничтожить. Когда моя песня заняла первое место в хит-парадах Франции, певица, чье имя в том же хит-параде стояло на втором месте, подставила мне подножку, когда я спускалась со сцены, и я сломала лодыжку. Представляете? Мне бы такое в голову не пришло — сделать кому-то подобную подлость!

В Америке так не бывает. Когда я в Лос-Анджелесе искала вокалисток для хора, чтобы записать альбом, Джордж Майкл дал мне своих певиц. Он искренне хотел помочь мне. Я поняла, что хватит с меня Европы, и перебралась в Штаты.

По словам Стефании, существовала и другая причина, побудившая ее уехать из Франции. Роковая автокатастрофа.

— Мне было очень тяжело: все твердили, что я была за рулем и мать погибла по моей вине. С таким грузом трудно жить, когда тебе семнадцать лет. Маму всегда окружала некая аура, и порой казалось, что она не обычный человек, а видение из волшебного сна. Людям было трудно признать, что она, как все, может попасть в автокатастрофу.

Все считали, что во всем виновата я, потому что мать была слишком совершенна, чтобы совершить ошибку. Постепенно ты тоже начинаешь чувствовать себя виноватой. Все смотрят на тебя, и ты знаешь, что они о тебе думают: почему ты жива, а Грейс больше нет? Никто никогда мне прямо так не сказал, но я знала: все думают именно так. Мне было очень плохо без матери, когда ее не стало. И отец был убит. Я чувствовала себя ужасно одинокой. Я уехала, чтобы в другой стране начать все заново.

В октябре 1986 года Стефания перебралась в Калифорнию, чтобы воплотить здесь свои честолюбивые замыслы. Она наняла агента и стала ждать предложений от продюсеров. Доходило до 30 звонков в неделю, но все до единого предложения она отклонила. Они не устраивали ее по всем параметрам. Одновременно она начала по два часа в день заниматься вокалом и три раза в день занималась актерским мастерством под руководством Нины Фош. В Европе Стефания была в числе самых узнаваемых женщин, в Лос-Анджелесе до нее никому не было дела.

Что, собственно, вполне ее устраивало.