Принцесса Монако - Джеффри Робинсон (2013)

В мертвый сезон в княжестве было так тихо, что, когда в 1964 году авиакомпания Pan Am финансировала изучение возможного строительства в Монако отеля Intercontinental Hôtel, ответ был отрицательный: «Не стоит даже пытаться».

Компания не нашла никого, кто поверил бы в будущее Монако.

В ноябре 1962 года Онассис попытался навязать Ренье сделку: 90-дневный опцион по покупке пакета акций SBM по 30 долларов за штуку. Их биржевая стоимость была вдвое меньше, и сделка не состоялась.

После этого Онассис объявил о разделе своей компании на три группы. Одна будет заниматься непосредственно игорным бизнесом, вторая — отелями, ресторанами и пляжами, третья — недвижимостью. По его словам, он мог сдавать в субаренду концессию на осуществление игорной деятельности, чтобы сосредоточить усилия на главном акционерном обществе и недвижимости.

Это была последняя капля, переполнившая чашу терпения князя. При дворе стали обсуждать такой радикальный шаг, как национализация. Впервые за много лет Ренье получил поддержку со стороны Национального совета.

— Мы с Онассисом не ссорились, — утверждал князь. — Просто каждый упрямо отстаивал свою позицию.

Правда, в то время Ренье приписывали и такое высказывание: «Мистер Онассис всего лишь торговец недвижимостью, реально не заинтересованный в процветании Монако».

Не найдя справедливого решения, Ренье распорядился увеличить капитализацию казино на 800 000 новых акций. Эти акции были проданы государству, и Онассис лишился контрольного пакета.

Схватка между князем и греческим миллионером приобрела романтический ореол. Говорили, будто Ренье предложил купить у Онассиса акции по 14 долларов, хотя в свое время грек заплатил за них от 2 долларов 80 центов до 5 долларов 60 центов. Онассис отказался. Тогда князь привел его в местную типографию и показал, как на станке печатались новенькие акции SBM.

На что Онассис якобы ответил:

— Это разорит меня, мои акции упадут в цене и станут стоить меньше 5 долларов.

Ренье якобы ответил так:

— Или берите по 14 долларов за каждую, или найдите кого-нибудь, кто даст больше за ваш уменьшившийся пакет.

Онассис поднял шум о несправедливой национализации и, пытаясь избежать ее, бросился в суд. Увы, затея была напрасной: его договор с князем подлежал юрисдикции местного суда.

Правда, все произошло не совсем так, как предполагалось.

— Это не мой стиль, — пояснил Ренье, признав, однако, что акции были напечатаны и Онассис их видел. — Конечно, закон, позволяющий мне печатать такие акции, был мощным экономическим рычагом, мечом, который я мог занести над его головой. Но мы не стали национализировать казино. Мы купили акции и заплатили за них Онассису справедливую цену. Кстати, как только Онассис лишился контрольного пакета и уже не стремился к личной выгоде, с ним стало легче иметь дело; он с большей готовностью шел на сотрудничество. Он посадил своего представителя в Совет директоров и стал проявлять неподдельный интерес к делам компании.

Общество морских купаний, которое Ренье отвоевал у Онассиса, давно устарело. На кухне Hôtel de Paris стояли плиты производства 1899 года. В персонале числился человек, занимавшийся подносом угля к этим плитам, и один подсобный рабочий в подвале, который должен был носить глыбы льда, разбивать их вручную и рассылать в пластиковых пакетах в бары по соседству с Монте-Карло.

Что еще хуже, персонал казино не видел ничего зазорного в том, чтобы набивать карманы за счет заведения.

До 1967 года существовало негласное правило: если вы работаете на кухне, то бесплатно питаетесь за счет заведения. Если работаете в ресторане, то столовое серебро ваше. Если вам нужны были ковры, мебель, зеркала, скатерти, тарелки и рюмки, вы просто их брали себе.

И никому до этого не было дела.