Сокровища Аттилы - Клайв Касслер, Томас Перри (2012)

– Много раз. Река медленная, извилистая, сильно петляет по равнине. Но человек ничего не оставляет в покое. В 1846 году граф Иштван Сеченьи начал выпрямлять ее, сократил Тису до тысячи километров, ликвидировав петли. И теперь есть около шестисот километров сухого русла. В конце девятнадцатого века начались попытки усовершенствовать реку. Может, было еще что-то, чего я не помню или о чем не слышал. Но в 1937 году поняли: нужно заняться уничтоженными частями. Теперь река течет прямо, но наводнения по-прежнему бывают – и даже хуже прежнего. Протоки забиты илом. Но всякий раз, когда рождаются новые политики, они берутся за реку.

– Вы сможете проехать по вон тому мосту впереди и показать нам другой берег реки?

– Конечно, – ответил Тибор. – Мы называем эту сторону Уй-Сегед – Новый Сегед. Старый город весь на западном берегу.

– А восточная сторона действительно новая?

– Она, конечно, всегда была здесь, но город рос преимущественно на пустых местах.

Машина проехала по низкому, недавно выкрашенному металлическому мосту. Фарго смотрели вниз, на реку.

– Проедем несколько миль по этому берегу?

– Конечно, – ответил Тибор. – Сегодня прекрасный солнечный день. Наш город самый красивый в Венгрии.

Они ехали довольно долго, наконец Сэм понял: они на местности, обозначенной на карте Альбрехтом. Это было обширное заброшенное поле, заросшее люцерной.

– Что это за земля справа от нас? – спросила Реми.

– Это? Да просто старая ферма. Раньше здесь пасли скот. В моем детстве, при коммунистах, это была часть большого фермерского коллективного хозяйства. С тех пор Венгрия участвует в программе очищения Дуная, принятой и соседними странами. Ферму закрыли. Слишком много грязи и отходов у реки.

– Можно остановиться и посмотреть?

– Разумеется. – Тибор съехал на обочину и остановился.

Сэм и Реми немного прошли по полю.

– Что ж, пришли, – констатировала Реми, – но я никого не вижу.

– Никаких следов недавних раскопок, – заметил Сэм. – Должно быть, Альбрехт, уезжая, засыпал раскоп, и его никто не потревожил.

– А если Альбрехт убедил похитителей, что его находка в другом месте?

– Сомневаюсь. Сельме понадобились только очертания реки, чтобы найти место, а ведь Альбрехт знал – когда он был здесь, за ним следили. У меня очень сильное ощущение: его держат где-то здесь поблизости. Его должны были привезти сюда, чтобы он показал им раскоп и объяснил, что искать, или чтобы показывать ему найденное.

– Вероятно, это так. Но как нам его найти?

Сэм посмотрел поверх головы жены и произнес:

– Похоже, наблюдатели нашли нас.

Реми обернулась и увидела большую черную машину, та остановилась выше на дороге, шедшей по этому берегу вдоль реки. Человек с острым зрением разглядел бы в машине несколько голов над сиденьями. Реми достала телефон и сняла несколько участков поля, реки, а потом и дороги, где стояла черная машина.

– Альбрехт упоминал большую черную машину с четырьмя людьми, – сказал Сэм. – Как думаешь, твой телефон разберет на таком расстоянии номер?

– Надеюсь, но у меня такое чувство, будто нам предстоит взглянуть на этот номер поближе, – ответила Реми.

Они вернулись к такси. Тибор спросил:

– Вы знаете людей в той черной машине?

– Нет, – ответил Сэм. – А вы?

– Едва ли. Минуту назад я видел блеск. Один из них разглядывал нас в бинокль. Я правильно назвал этот предмет? – И он поднес к глазам руки, сделав кольца из пальцев.

– Да, правильно, – улыбнулась Реми. – Их, вероятно, просто удивляет, что это мы делаем на старом скотном выгоне.

– Хорошо.

Тибор тронул машину с места, развернулся на сто восемьдесят градусов и через несколько минут поехал по мосту через реку. При этом он то и дело поглядывал в зеркало заднего обзора.

– Вы уверены, что не знаете их?

– Абсолютно, – ответила Реми. – Мы впервые в Венгрии.