Знак Сокола - Хван Дмитрий Иванович (2011)

Выдохнув, Сартинов одной рукой удерживал папку, а второй, помогая себе плечом, скидывал расстёгнутый кафтан. Сев в кресло, он углубился в чтение. Бекетов сел напротив, вглядываясь в лицо капитана. Тот хмурился, мрачнел, поднимал брови от удивления и, покраснев, поднял глаза на воеводу.

– Это что же такое деется? – проговорил Пётр Иванович. – Нешто Кузьма Фролыч белены объелся? Запрещать радисту доклад учинять невместно даже воеводе, это же все знают! А он ещё и мордобитие учинил! Не хорошо се…

– Где Алексей? – проговорил раскрасневшийся Фёдор.

– Послал за ним, – кивнул Бекетов. – Скоро должон быти. Так что же, мне на Селенгу иттить теперича надо, нехристей тех крепко бить.

Сартинов задумавшись, покивал. Тем временем, отворилась дверь и в комнату ворвался Сазонов:

– Что случилось, мужики?

– Алёша, нешто мужик я какой? – удивился со спрятанной улыбкой воевода.

– А ну тебя, снова вздумал обижаться! – так же символично махнул Алексей. – Что там?

Сартинов протянул товарищу папку.

– Так! – протянул Сазонов, прочитав донесение. – Хороши дела. А деревенские молодцы, однако! Отбили нападение!

– Семь человек погибло, Алексей, – хмуро напомнил Сартинов. – Трое ушли без сопровождения, в нарушение пограничной инструкции. Петренко со Смирновым просто так инструкции составляли? Кузьме не указ, получается?

– Власть даёт о человеке более полное представление, – проговорил Сазонов.

– Други, так теперь меня Сокол на Селенгу зовёт порядок наводить, – встал с кресла Бекетов.

– А ты наведи, Пётр Иванович, – ответил ему капитан. – Доверяет тебе, князь наш, стало быть, вполне. Возьмёшь с собою дауров из албазинского полка.

– Это мы с тобой, Лексей Кузьмич, потолкуем ещё, – выставил указательный палец Бекетов. – Да и ежели так, то и пароход оружный на Селенге-реке нужон. Яко у Матусевича на Сунгари плавают.

– Мда, – проговорил Сазонов. – А Басманов молодец! Самому Усольцеву в обратку залепить по физиономии – это смелый поступок…

Сартинов на это фыркнул, а Бекетов понимающе покивал. Взгляд воеводы, однако, был немного рассеян, а на лбу собирались морщины. Пётр Иванович находился в смятении от тех новостей, что относились к нему лично. Назначение воеводой пограничного Забайкальского края – честь немалая и ответственность великая. Но ведь он уже душою прикипел к Амуру, а сейчас ему нужно отправляться на Селенгу и не мешкать. Такая она, воеводская служба – сегодня служишь в Арзамасе, а завтра в Тобольске. Что на Руси, что в Ангарии. Поэтому причины для обиды нет и быть не может. А раз его хотят видеть на столь серьёзном направлении, значит, бывший енисейский сотник является для князя Сокола ближним человеком, которому тот всецело доверяет.

– Други! – объявил Пётр Иванович своим товарищам. – Раз такое дело, надобно нам втроём покумекать что да как. Да новому воеводе Албазинскому разъяснить что к чему. Пойдёмте в воеводский дом! А степняков надо наказать со всей жесточью! Сокол не любит, коли и один ангарец гибнет, а тут цельных семь душ загублено ворогами!

Ещё не остывшие от тревожных новостей, они вышли на крыльцо. Сазонова там уже ждали – жена и её младший брат.

– Каков красавец! – ухмыльнулся Сартинов, кивнув на Рамантэ. – Надо же, как на наших похож!

– Лексей, вы поговорите, не будем мешать, – проговорил Бекетов, здороваясь с айнами. – Ждём тебя в воеводской.