Ирландское сердце - Мэри Пэт Келли (2015)

– Вот, – сказала она. – Все вещи Долли слишком велики для вас, но у одной девочки из хора как раз такой размер.

Она протянула мне жакет и юбку – черная саржа.

– Она покупала это для похорон. Говорит, что вы можете себе это оставить. Она больше не хочет себе такую печальную одежду. Ваша блузка порвана, а состояние юбки не намного лучше. Выбросьте их. Не нужно надевать это снова.

Она была права. Кэрри протянула мне также пару туфель Долли, которые пришлись мне впору.

– Ох, Кэрри, а что, если Тим придет и сюда?

– Обычно он этого не делает. Но на всякий случай я шепнула Чарли, который стоит на дверях. У нас тут есть крепкие парни из рабочих сцены, которые могут и поколотить Тима, если он что-то затеет. А когда он сталкивается с теми, кто не слабее него, то ведет себя как шелковый.

Я услышала аплодисменты и восторженные выкрики публики. Занавес опустился, Долли раскланивалась со сцены.

– Мне пора, Кэрри.

Но она порылась в ящике витиеватого белого буфета и достала оттуда панталоны, нижнюю сорочку и картонку с булавками. Я начала одеваться, подгоняя под себя нижнее белье, а воображение тем временем рисовало картины, как Тим ссорится с рабочими сцены.

– Мне уже нужно было уйти, – сказала я Кэрри. – Убраться, пока Долли не…

Но тут вошла она. На пороге стояла Долли, и юбка ее костюма загораживала весь дверной проем. Нет ли у нее за спиной Тима? Нет, слава богу. Она ничего не сказала. Кэрри указала на мою грудь, на которой из-за края сорочки виднелся темнеющий синяк. Я быстро натянула черный жакет, а Кэрри подошла к Долли и начала помогать ей, расстегивая лиф вычурного белого платья.

– Мне жаль вас, Нора, – произнесла Долли. – Правда жаль. Я думала, что он контролирует свое дурное настроение. Что вы ему такого сказали?

– Я? Сказала ему? Что вы имеете в виду? Это было не дурное настроение. Он хотел избить меня. Совершенно хладнокровно. И преднамеренно.

Долли выбралась из своего платья и накинула халат, который держала Кэрри. Она села перед зеркалом своего туалетного столика и начала снимать сценический грим, нанося на лицо какой-то крем, пока ее черты не скрылись под белесым слоем. Я следила за тем, как она ватным тампоном стирала с себя образ Веселой вдовы. Никогда прежде я не видела лицо Долли без косметики.

Яркий свет над зеркалом высвечивал мелкие морщинки, покрывающие ее щеки и лоб. Вокруг глаз были светлые пятна. Она обернулась ко мне. Я уже была одета.

– Так где же мы вас спрячем? – задумчиво произнесла она. – Я бы предложила здесь, но все же существует определенный риск, что Тим… Вы можете отправиться домой к Кэрри.

– Господи Иисусе, Долли! А вы помните, что было в прошлый раз? Он ведь, когда не нашел вас у меня, разбил мне фарфоровое блюдо, а это был настоящий ирландский «беллик», – возразила Кэрри.

– Это должен быть кто-то, кого он не знает, – сказала Долли мне. – Не из вашей родни.

– А как насчет гостиницы? – предложила Кэрри.

– Я… У меня совсем нет денег, – предупредила я.

Долли сделала небрежный жест пальцами в мою сторону. Она как раз накладывала на лицо слой тонирующего крема, а затем подвела глаза черным косметическим карандашом. Воссоздала себя.

– К завтрашнему дню Тим отойдет. И явится к вашей двери с охапкой роз. И будет полон раскаяния – с ним всегда так, – заметила Долли.

– Всегда? Боже мой, Долли, как вы ему такое позволяете?

– Он ведь не имеет в виду ничего плохого. Ему тоже нелегко находиться в моей тени. И я делаю ему поблажки.

– Так я тоже была одной из таких поблажек? – поинтересовалась я.

– Видите ли, Тим – мужчина с большим аппетитом, – пояснила она. – А я… – Она умолкла.

– Не переживала по этому поводу, – закончила за нее Кэрри.

– Это не так, – возразила Долли. – Я, конечно, женщина страстная, но моя энергия должна быть направлена на мою работу.

– Выходит, я давала вам передышку, так, что ли? – удивилась я.