Эверлесс. Узники времени и крови - Сара Холланд (2018)

– Только подумай, я собственными глазами увижу Королеву, – вырывается у нее. В то время как папа втайне презирает Королеву, в большинстве семей она сродни богине. Возможно, она и есть богиня: живет со времен Колдуньи. Когда кровавое железо распространилось по венам всех людей, появились захватчики из других королевств. Королева, тогда еще командир армии Семперы, разгромила их и с тех пор правит.

– А Ина Голд, – продолжает Амма. – Говорят, она очень красивая.

– Ну, если она выходит замуж за лорда Герлинга, то, должно быть, это правда, – отвечаю я спокойно. Но внутри все переворачивается при мысли о леди Голд. Все знают ее историю: сирота, как и многие другие, брошенная на скалистых пляжах возле дворца на берегах Семперы как жертвоприношение Королеве. Из-за многочисленных покушений на жизнь Королевы, особенно в начале ее правления, она отказывалась заводить собственных детей или выбирать супруга; вместо этого Королева пообещала выбрать ребенка и воспитать как принцессу или принца. И если они окажутся достойными, то унаследуют корону, когда Королева будет готова передать трон. Возможно, родители Ины были в еще большем отчаянии, чем крестьяне Крофтона. Она привлекла внимание одной придворной дамы, и Королева выбрала Ину Голд в дочери, а два года назад официально объявила ее своей наследницей.

Теперь ей семнадцать, столько же, сколько Амме и мне, но она унаследует трон и королевские запасы времени и будет жить веками. Ее дни будут наполнены пирами, и балами, и вещами, которые я даже не могу представить. Она не будет переживать обо мне и всех остальных, прожигающих свои никчемные жизни за стенами дворца.

Я говорю себе, что эта появившаяся ниоткуда зависть связана именно с королевским наследием, а не с тем, что она станет женой Роана.

– Ты тоже могла бы пойти, Джулс, – тихо говорит Амма. – Мы могли бы там приглядывать друг за другом.

На секунду воображение рисует узкие коридоры для слуг и широкие лужайки, великолепные мраморные лестницы.

Но это невозможно. Папа никогда не согласится. Нас заставили сбежать из Эверлесса, сбежать от Герлингов. Именно из-за них мы голодаем.

Из-за Лиама.

– Я не могу бросить папу, – отвечаю я. – Ты же знаешь.

Амма вздыхает.

– Тогда увидимся, когда я вернусь. Я хочу заработать достаточно времени, чтобы вернуться в школу.

– Зачем на этом останавливаться? – дразню я её. – Может, какой-нибудь дворянин влюбится в тебя и заберет в свой замок.

– Но что тогда будет делать Джейкоб? – смеется она и подмигивает, и я тоже выдавливаю из себя смешок. Внезапно я понимаю, как одиноко будет все эти месяцы без Аммы. Меня охватывает страх, что я больше не увижу подругу, и я крепко обнимаю ее. Несмотря на долгие часы, проведенные за отделением костей и хрящей, ее волосы все еще пахнут как полевые цветы.

– Ну, до встречи, Амма.

– Я вернусь до того, как ты заметишь мое отсутствие, – говорит она, – с историями.

– Не сомневаюсь, – говорю я, а про себя добавляю: «Надеюсь, они будут счастливыми».

* * *

Я хочу остаться с Аммой так долго, как только могу, но солнце неуклонно садится. Страх сковывает движения, пока я иду к ростовщику времени. Я прохожу между прилавками, чтобы найти конец по-прежнему длинной очереди, заворачивающей к двери Дуэйда с выжженным на ней символом – песочными часами. За ней меня ждут блеск лезвия и порошок, превращающий время и кровь в железо.

Я смотрю себе под ноги, чтобы не видеть несчастных, выходящих из магазина, – бледных, со сбивчивым дыханием, ставших еще чуть ближе к смерти. Пытаюсь сказать себе, что некоторые из них больше никогда не придут к ростовщику снова, – на следующей неделе они непременно найдут работу, придут домой, растворят кровавое железо в чае и выпьют его. Но такое не случается в Крофтоне, по крайней мере, я никогда ничего подобного не видела. Мы всегда только отдаем свою кровь.