Вокруг пальца - Йон Колфер (2013)

Мля, я чувствую тут себя завсегдатаем, а ведь не наведывался уже много лет.

– Французский тост, – повторяет она, записывая заказ в блокнот. – Чуток утешительной пищи, а?

– Угу, – подтверждаю я. – Сейчас мне чуток утешения не помешает.

Я тут частенько тешил себя завтраком после трудных ночных вахт у дверей. Таблички «Лучший завтрак в Нью-Йорке» выставляют в своих окнах многие заведения, но «Норма» свою вполне заслужила.

Я читаю имя на бейджике менеджера.

– Ничто так не утешает мужика, как французский тост. Мэри, вы ирландка?

Вопрос Мэри польстил.

– О боже мой! Я вроде как полная ирландка. Мой прадед приехал из графства Уэльс.

Я рад, что появился повод улыбнуться.

– Это замечательно. У меня в графстве Уэльс кузены.

Мэри не без решительности выпячивает грудь.

– Ну, кузен, надеюсь, вы голодны. Потому как этот тост будет достаточно велик, чтобы накормить целую армию.

Мэри мне уже нравится, и если б меня совсем недавно не звезданули током и не похитили, я бы даже мог тут чуток расстараться. Но в кармане у меня лежат облигации на предъявителя, да и Мэри, правду говоря, наверное, просто отрабатывает чаевые, а даже если и нет, я безумно верен Софии, как и двухполюсный ангел, сидящий у меня на плече.

Мэри направляется в кухню, и я кладу руки на стол, позволив им трястись.

«Разберитесь с этим, задницы, – лучезарно ухмыляюсь я им. – Вам предстоит работка».

«Норма» куда шикарнее, чем моя обычная закусочная, но порой ради тоста приходится смириться с толикой роскоши. Даже в без малого три часа дня зал с высокими потолками наполовину заполнен бизнесменами, ослабляющими узлы галстуков и расстегивающими пуговки, и горожан, явившихся сюда ради знаменитых блинчиков. Держу пари, девушка вроде Мэри может тут наскрести чаевыми лишних пару сотен в день.

Может, я предложу ей работу.

Пока я представляю совершенно непомерные восторги моей менеджера по поводу воображаемого приглашения на работу, в реальном мире у Мэри времени более чем достаточно, чтобы захватить кофейник и вернуться к моему столику.

– Эй, кузен, – начинает она и тут же цепенеет, уставившись на мои руки. Нет, не на мои руки, а на нечто у меня между руками. Опустив глаза, я вижу, что выложил один из «глоков» на стол. Вот уж не помню, как сделал это. И с какой радости мне пришло это в голову в ресторане? Я чувствую, как поры на шее выдавливают холодный пот.

Но потрясение Мэри скоропреходяще. Эта девушка работает в Нью-Йорке.

– А, ухватила! Ирландец, правда? Значит, ты «фараон»?

Как мило, когда люди изобретают оправдания за тебя. Вот было бы так почаще.

– Это полицейский пистолет, – честно признаюсь я, убирая «глок» со стола. – Я просто хотел проверить, поставлен ли он на предохранитель. Не хотел подстрелить кого-нибудь из ваших посетителей.

Склонившись поближе, Мэри наливает мне яванского, и по аромату я понимаю, что кофе высшего класса.

– Видите вон тех двух типов в углу, выпячивающих перископы всякий раз, когда моя задница сверкнет поблизости? – шепчет она.

– Ага, вижу, – отвечаю.

Конечно же, теперь, когда она сказала «задница» и «сверкнет», у меня глаза тоже будут как перископы.

– Если хотите, можете пристрелить обоих, офицер, – говорит Мэри, и ощущение ее дыхания у меня в ухе почти изглаживает воспоминание о том же в исполнении Фортца.

Тост ничуть не хуже, чем помнится, да еще и вдвое больше, погребенный под фруктами, сливками и сиропом, да еще и подслащенный деликатным толчком бедер Мэри, которым она меня одаривает по пути мимо. Все равно что бросить косточку утопающему псу. Я благодарен ей за этот жест, но вообще-то он моего положения не улучшает.

Я берусь за тост, и тот настолько хорош, что я поневоле им наслаждаюсь, хотя любая передышка лишь временна.

«Это топливо, – твержу я себе. – До заката предстоит уйма дел. Тебе еще надо наведаться в Сохо».