Дочь Сталина - Розмари Салливан (2015)

С первых дней революции в большевистской идеологии было принято разоблачать «врагов народа» и «антисоветских элементов». Показательные процессы и сфабрикованные доказательства были в порядке вещей во время Гражданской войны. Люди привыкли верить в то, что тайные враги пытаются сорвать великий советский эксперимент. После Первого и Второго московских процессов, организованных Сталиным в августе 1936 года и январе 1937 года и нацеленных на старую большевистскую гвардию, тетя Светланы Мария Сванидзе писала в своем тайном дневнике:

17 августа 1937 года

Душа пылает гневом и ненавистью. Их казнь не удовлетворит меня. Хотелось бы их пытать, колесовать, сжигать за все мерзости, содеянные ими… Продавцы Родины, паразиты на теле партии! И их так много!

Ага, они хотят уничтожить все победы революции, все наше общество, убить наших мужей, наших сыновей…

Без конца исчезают люди с именами, которые годами были нашими героями, занимали большие посты, которым доверяли и много раз награждали. Они превратились в наших врагов, предателей человечества, продававших и покупавших все… Как мы могли пропустить все это?!

Мария Сванидзе верила во все эти злодейства, пока ее саму не арестовали.

21 декабря Мария и Александр Сванидзе стали первыми членами семьи Светланы, которые попали в лапы НКВД.

По словам Анастаса Микояна, Сталин относился к Александру Сванидзе как к брату. Он был заместителем председателя правления Внешторгбанка СССР с 1935 года, а до этого – торговым посланником в Германии. В апреле Сталин приказал новому главе НКВД Николаю Ежову (предыдущий глава Генрих Ягода в это время ждал расстрела) начать чистку во Внешторгбанке.

21 декабря Павел и Женя Аллилуевы принимали гостей у себя дома. Мария и Александр были у них, а после окончания праздника вернулись в свою квартиру в соседнем подъезде. После полуночи в дверь позвонил их сын Джоник, названный так в честь американского писателя Джона Рида, автора «Десяти дней, которые потрясли мир». «Маму и папу арестовали! – закричал он. – Они увезли ее прямо в нарядном платье!» Сестру Александра Марико тоже арестовали, так же как и брата Марии. Джоник, товарищ Светланы по играм в Зубалово, вскоре исчез.

У Светланы в голове не укладывалось, что дядя Алеша и тетя Мария могли оказаться «врагами народа». Она считала, что они стали «жертвами такой страшной ошибки, в которой даже сам отец не смог разобраться». Все в семье были перепуганы и пытались передать Сталину какие-то сообщения через Светлану. Когда она их пересказывала, Сталин говорил: «Что ты повторяешь все, что тебе скажут, как пустой барабан!» Он приказал девочке перестать «адвокатствовать».

Александр Аллилуев, сын Павла и Жени, рассказывал историю о том, как Мария сумела передать его матери письмо из тюрьмы. Оно было написано на обрывке рубашки: «Женя, ты не представляешь, что здесь делается. Я уверена, что Сталин ничего не знает об этом. Я прошу тебя о милости – пожалуйста, расскажи ему». Ничего не сказав мужу, Женя перепечатала письмо Марии и отдала его Сталину. Его ответ был холодным и сдержанным: «Женя, я прошу тебя больше никогда не подходить ко мне с письмами наподобие этого».

Летом 1938 года дядя Павел часто бывал в кремлевской квартире, надеясь вымолить прощение для Сванидзе. Подавленный, он сидел в комнате Светланы или у Василия, глубоко вздыхал и ждал Сталина. Сын Павла Александр считал это совершенно бесполезным: «Сталинская широкая сеть стукачей бесперебойно поставляла доносы. В нее постоянно попадали старые большевики и представители высшего военного эшелона, которые могли быть потенциальными соперниками вождя. Как ужасно это ни звучит, люди были разделены на категории. Бесполезно было просить за тех, насчет ликвидации кого Сталин сам лично распорядился.»

* * *