Зимняя война - Вяйнё Таннер (2003)

Тот же дух самоуверенности, если не сказать беззаботности, царил в отношении наших оборонных мероприятий. Не далее как в 1935 году, насколько я помню, была одобрена программа закупок, призванная заполнить самые вопиющие пробелы в армейском имуществе. Согласно этой программе начиная с 1938 года предполагалось израсходовать общую сумму в 1158 миллионов марок для приобретения армейского имущества. Но скоро стало ясно, что эта сумма недостаточна, поэтому в 1937 году была образована новая комиссия по делам армейского имущества для разработки специальной программы. По рекомендации правительства парламент в мае 1938 года одобрил новую программу приобретения имущества для армии, согласно которой должна была быть ассигнована общая сумма в 2710 миллионов марок на приобретение в 1938–1944 годах армейского имущества и другие оборонные нужды. Из этой суммы 460 миллионов марок приходилось на 1938 год; на 1939–1943 годы выделялось по 400 миллионов ежегодно; а на 1944 год – 250 миллионов. Проект был принят и стал законом. Но из предусмотренных им сумм лишь небольшие средства были использованы к сентябрю 1939 года, так что армия была лишена совершенно необходимого ей имущества в то время, когда она в этом особенно нуждалась.

Но все же были сделаны попытки принять во внимание неопределенную политическую ситуацию: весной 1939 года парламент принял несколько законов, вызванных предвидением возможного начала войны. Среди них следует упомянуть законы о национальной безопасности, об обязательном труде, о гражданской обороне и об интенсификации оборонной готовности в военное время.

Но вернемся к событиям на поле внешней политики.

После поражения Польши государства Балтии направили своих министров иностранных дел в Москву для переговоров, все они заключили договоры о дружбе и взаимопомощи с Советским Союзом. Эстония заключила такой договор 28 сентября 1939 года, гарантировав предоставление Советскому Союзу морских и авиационных баз. Латвия подписала подобный договор 5 октября, а Литва – 11 октября. По этому договору Литва обрела вожделенный ею город Вильнюс, который Советский Союз только что захватил у Польши; но взамен Литве пришлось гарантировать Советскому Союзу предоставление военных баз.

Требования, предъявленные странам Балтии, быстрое их подчинение вызвали большое беспокойство в Финляндии. Были основания полагать, что Финляндии не удастся избежать аналогичных требований; у Советского Союза, после заключения пакта с Германией, руки оказались развязаны, а другие великие державы погрязли в войне. Недолго оставалось ждать стука в дверь Финляндии. Пятого октября народный комиссар иностранных дел Молотов позвонил Ирьё – Коскинену, финскому послу в Москве, и сообщил ему, что Советский Союз получил ноту финского правительства, свидетельствующую о его желании развивать отношения между нашими странами, как политические, так и экономические. Поскольку международная ситуация с началом войны изменилась, советское правительство хотело бы обменяться взглядами с правительством Финляндии на некоторые политические вопросы. Он выразил надежду, что финский министр иностранных дел сможет посетить Москву для их обсуждения или финское правительство уполномочит другое лицо для этих целей. На вопрос Ирьё – Коскинена, не может ли народный комиссар более конкретно определить, какие политические вопросы он имеет в виду, Молотов не ответил, но добавил, что советское правительство надеется на организацию таких переговоров как можно быстрее, поэтому просит дать ответ в течение нескольких ближайших дней.

Когда 6 октября это заявление дошло до правительства, оно вызвало озабоченность, потому что никакой информации о «некоторых политических вопросах» не было. Читающая газеты публика также была встревожена маловразумительной заметкой, опубликованной 7 октября: