Двенадцать детей Парижа - Тим Уиллокс (2013)

Сержант, наклонившись вперед, наблюдал за уничтожением пирогов с инжиром – юные компаньоны поставили блюдо вне пределов его досягаемости. Потом он выпрямился, и на его лице появилось выражение, которое Тангейзер уже видел утром.

– Это значит, что передо мной Марсель Ле Телье, и мне бы очень хотелось, чтобы он меня не увидел, хотя, скорее всего, он увидел меня раньше, чем я успел заметить его лошадь, – заявил Фроже.

Произнесенное имя застало иоаннита врасплох. Наверное, Грегуар узнал его и сказал об этом Юсти. А Юсти и сам Тангейзер неправильно истолковали его слова.

– А почему ты не хочешь с ним встречаться? – спросил Матиас.

– Он будет задавать вопросы, на которые я предпочел бы не отвечать, и отдавать приказания, которые я предпочел бы не исполнять.

Госпитальер улыбнулся, оценив тонкость упрека.

– Расскажи мне все, что знаешь о нем, – попросил он.

– Что может знать скромный сержант о делах таких влиятельных людей?

– Представь, что ты единственный зрячий в королевстве слепых.

Фроже бросил тоскливый взгляд на оставшийся пирог с инжиром.

– Женевьева, дай ему пирог, – обратился рыцарь к старшей из девушек.

– Но мы оставили его для вас, – возразила Флер.

– Нашему другу он нужнее. Может, у него развяжется язык.

Паскаль, сидевшая между двух мужчин и считавшая, что может на равных принимать участие в разговоре, не выдержала:

– Марсель Ле Телье – это лейтенант по уголовным делам из Шатле. Ему подчиняются все комиссары, и он обладает такой же властью, как судья.

Фроже воспринял ее слова как вызов.

– Не следует забывать о лейтенанте по гражданским делам, который главнее, – возразил он, – а также о…

– Эти люди мне неинтересны, – прервал его Тангейзер. – Как выглядит золотая цепь Ле Телье?

– Она сделана в форме золотых раковин, – сказала Паскаль.

– Да, но знаешь ли ты, что это значит? – спросил сержант, явно гордясь своей осведомленностью.

– Орден святого Михаила, – объяснил Тангейзер. – По традиции число членов ордена ограничивалось пятьюдесятью, но в последние годы король Карл посвятил в его рыцари несколько сотен человек, в обмен на деньги или политическую поддержку. Если Ле Телье не купил это звание, что, как мне кажется, не по средствам даже лейтенанту по уголовным делам, значит, он имеет определенное влияние при дворе.

– Ле Телье приняли в орден, когда он был еще комиссаром седьмого округа, в Ле-Але, – сказал Фроже. – Рыцарское звание помогло ему занять место предшественника, который вышел в отставку под угрозой предъявления ему многочисленных обвинений. Ле Телье – искусный интриган. А иначе и быть не может. Он не первый, кто дослужился до этой должности, начав простым сержантом, но об этом никто уже не помнит. Его отец был помощником королевского повара и покупал на рынке рыбу для королевского стола. Вы тут говорили о королевствах. Так вот. Ле-Аль – королевство Марселя Ле Телье. Он родился в тени Шатле и с первого вдоха впитал эту тройную вонь – рыбы, скотобойни и кладбища Невинных, – сержант потер свой единственный зуб. – Вы знаете, сколько дерьма оставляет корова, когда входит в Париж. Не меньше, чем мы, когда попадаем в ад.

– Значит, Марсель искусен в раскрытии преступлений? – уточнил Матиас.

– Нет, нет. – Фроже снова пожирал глазами последний пирог. – Раскрытие преступлений, дело совсем простое, не является целью Шатле. Наша обязанность – собирать деньги для короля, а также на наше скромное жалованье. Эти деньги по большей части поступают от законопослушных граждан. Почти любое занятие – держать постоялый двор, продавать обувь, возить грузы на телеге – требует уплаты пошлины. Чтобы продавать, к примеру, рыбу, нужно уплатить четыре разных налога. За нарушения подобных правил, которых существует великое множество и которые составлены так, что не нарушить их практически невозможно, взимаются штрафы.

– А что законопослушные граждане получают взамен?