Вторая гробница - Филипп Ванденберг (2001)

Картер сунул фотографию обратно в сумку и молча взглянул на пустое место у перил. Бругш был ему несимпатичен, и, кроме того, Говард знал этого человека слишком мало, чтобы посвящать его в свою тайну. Говарду стало вдруг совершенно ясно, что этой таинственной незнакомкой может быть только Сара. Ведь он хорошо знал ее, помнил каждый жест, каждый взгляд. Картера беспокоило лишь одно: зачем Сара Джонс скрывается? Что это за театр, черт побери? Его чувства будто играли с ним. У Говард закружилась голова, к горлу подступила тошнота.

– Простите, – прервал немец поток мыслей Картера, не желаете еще виски?

Картер одобрительно кивнул, и монолог о махинациях археологов продолжился. Это Говарда уже давно не интересовало, но он ждал, что незнакомая дама еще раз появится на палубе. Он решил, что просто подойдет к ней и заговорит. Картер не сводил глаз с того места, где она стояла, будто после нее там осталась тень.

С кормовой палубы все еще доносился шум пассажиров третьего класса. Картер положил свой чемодан так, чтобы на нем можно было спать под открытым небом. Но из-за криков и громкой музыки он решил остаться с Бругшем наверху.

Корабль благодаря лунной ночи на всех парах шел вверх по Нилу. Иногда палубу затягивало едким дымом. Около полуночи пароход доплыл до Асьюта. Уже издалека можно было слышать пронзительное «ли-ли-ли-ли-ли-ли» плакальщиц. И еще до того, как корабль причалил к пристани, с берега раздались крики:

– Хедив умер! Машаллах! Так было угодно Аллаху! Хедив умер!

С помощью азбуки Морзе об этом событии сообщили из Каира по всем провинциальным городам Египта. Оттуда новость распространялась по всей стране подобно лесному пожару. В этом и крылась причина многоголосых криков плакальщиц «ли-ли-лили», разносившихся над Нилом.

– О горе, – с легкой иронией в голосе заметил Эмиль Бругш. Картер смотрел на людей, которые в темноте стремились пробиться на и без того переполненный корабль.

– Смерть хедива не предвещает ничего хорошего для страны? – осторожно поинтересовался Говард.

– Знаете, мистер Картер, – ответил Бругш, – я так давно живу в этой стране, что меня уже ничто не впечатляет. Я пережил двух египетских вице-королей, и после смерти каждого казалось, что хуже и быть не может. Но каждый раз я ошибался Было бы удивительно, если Тауфик-паша умер собственной смертью. Конечно, в этой стране это не является нормой, но Тауфик был не таким уж старым, хотя и выглядел неважно.

– Я надеюсь, вы не обвините в этом несчастье англичан мистер Бругш! Я знаю, нас, англичан, в Египте не очень любят Но без нас в этой стране было бы еще больше хаоса. Вам ведь известно, что Египет признали банкротом и мы вместе с французами выплатили долги измученной страны.

– Да, но какой ценой, мистер Картер! Египет практически перестал существовать. Лорд Кромер хотя и носит официально титул британского генерального консула, но на самом деле он – король Египта, а хедивам досталась лишь роль статистов. Кроме того, все важные посты в правительстве, в финансовом ведомстве занимает сэр Риверс Уилсон – англичанин! Этим все сказано.

Слова Бругша долетали до Картера, будто журчание ручья. Он слышал его голос, но все мысли были о таинственной даме.

– Это – она. Это должна быть именно она! – произнес Говард вполголоса.

– Что вы говорите, мистер Картер? – Бругш приложил ладонь к уху.

Картер растерянно взглянул на него и ответил:

– Ах, ничего.

Колесный пароход отчалил и вновь отправился в путь. С берегов Нила, которые южнее Асьюта сходились ближе, чем где бы то ни было, крики плакальщиц доносились особенно громко. Виски возымел действие. Говард чувствовал, как его руки и ноги тяжелеют. Он уже опасался, что не сможет самостоятельно спуститься на нижнюю палубу. Картер поднялся и, не говоря ни слова, шатаясь, побрел к узкой лестнице, которая вела на кормовую палубу.