Европа. Борьба за господство - Брендан Симмс (2013)

Сталин просчитывал свои варианты. Он считал, что гитлеры приходят и уходят, но немецкий народ остается. «Мы сейчас бьем немцев, и многие проникаются убеждением, что немцы никогда впредь не смогут нам угрожать, – заметил он в марте 1945 года. – Что ж, это не соответствует действительности. Я ненавижу немцев!.. Невозможно уничтожить немцев раз и навсегда, они вечно будут рядом. Но мы не должны забывать, что наши союзники попытаются спасти немцев и сговорятся с ними… Именно поэтому мы, славяне, должны быть готовы к тому, что немцы смогут встать с коленей и предпринять новое нападение».[1117] Подобные соображения заставляли Сталина опасаться возникновения нового веймарского реваншизма. Поэтому он изначально надеялся на долговременное американское присутствие в Европе (или хотя бы на взаимодействие США с Европой). Чтобы обезопасить свою страну, он, тем не менее, заключил ряд союзов, призванных не допустить появления этой угрозы: договор с чешским правительством в изгнании в конце 1943 года, франко-советский договор, подписанный лидером Свободной Франции генералом Шарлем де Голлем в декабре 1944 года, а также договоры с Польшей и Югославией в апреле следующего года. С другой стороны, Сталин достаточно быстро осознал, какую власть принесет ему обладание Германией. В 1943 году он одобрил учреждение Nationalkomitee Freies Deutschland[1118] из пленных старших офицеров вермахта, в том числе командующего немецкими силами под Сталинградом Фридриха фон Паулюса. Эта и последующие инициативы были призваны возродить традиционное русско-прусское сотрудничество и использовать силу германского национализма на благо СССР. Сталин также сохранил лучшие кадры могучей немецкой компартии – во всяком случае, те, кому удалось пережить чистки Гитлера и НКВД – и полагал, что они помогут ему осуществить коммунистическую трансформацию Германии, когда та потребуется. Наконец, Сталин намеренно оставлял открытым вопрос, следует ли подтвердить польские приобретения на западе или вернуть эти земли Германии на условиях, приемлемых для Советского Союза.[1119]

Ялтинская конференция попыталась примирить эти противоположные взгляды на участь Германии.[1120] Страну разделили на четыре зоны оккупации – советскую, американскую, британскую и французскую. Германию обязали выплатить значительные репарации – преимущественно в материальной форме – «оборудованием, станками, судами, подвижным составом… Эти выплаты производятся в первую очередь с целью ликвидации военного потенциала Германии». Британцы, американцы и русские обещали «принять такие меры, в том числе полное разоружение, демилитаризацию и разделение Германии, каковые будут сочтены необходимыми для будущего мира и безопасности».[1121] Общий союзный совет по управлению Германией получал власть в стране после окончания войны. Кроме того, предусматривалось создание глобальной международной организации, которая сплотит мир воедино в сдерживании Германии. Коммюнике по итогам конференции декларировало созыв «конференции Объединенных Наций» в составе участников коалиции держав-победителей и «тех ассоциированных стран, которые объявили войну общему врагу к 1 марта 1945 года».[1122] Целью ставилось создание «общей международной организации для поддержания мира и безопасности во всем мире». Если коротко, Организация Объединенных Наций – даже больше, чем Лига Наций, – своим появлением обязана военному союзу против Германии.