Хоббит. Путешествие по книге - Кори Олсен (2012)

Впрочем, не следует думать, будто Бильбо полностью преобразился и стал теперь закаленным матерым искателем приключений. Во-первых, его кругозор прочно ограничен приземленными, обыденными заботами. Он остро ощущает материальные неудобства ситуации и сетует: «Пальцы на ногах у меня разбиты, ноги ноют, живот болтается, как пустой мешок». Даже посреди лихого рассказа о том, как ему удалось улизнуть на выходе от гоблинской стражи, Бильбо с сожалением вспоминает о потерянных пуговицах. Может быть, он и достиг поворотного пункта своей карьеры, однако по-прежнему считает, будто от приключений «одно беспокойство и неприятности», а уж из-за приключения под горами он и впрямь изрядно опоздал к обеду.

Во-вторых, участие во всех событиях, происходящих с отрядом, ему даже сейчас явно не по плечу – как не по росту гномий капюшон, одолженный Двалином. Может, Бильбо и не так прост, как кажется гномам, однако по большей части он остается совершенно беспомощным. Он оказался слишком мал, чтобы наравне с остальными удирать в туннелях от гоблинов: его пришлось нести на спине. Он – единственный, кто не сумел самостоятельно вскарабкаться на дерево на поляне варгов; Дори, помогая ему забраться, едва не погиб. Его явно не заметили орлы, прилетевшие спасать гномов от гоблинского огня, и, не уцепись он за ноги, его так бы и бросили одного.

Пускай гномы теперь и более высокого мнения о Бильбо, но это не мешает Дори чувствовать себя носильщиком, так как он вечно вынужден таскать хоббита на закорках, раз за разом унося его от беды. Да, в отношениях Бильбо с гномами начался новый этап – однако это всего лишь начало.

Гоблины. Жги лес! Огонь до небес!

Вторая встреча с гоблинами здесь, в шестой главе, дает нам еще один критерий мерзостности их натуры. Со злобностью и жестокостью гоблинов читателя познакомила песня, которую они пели, когда схватили Бильбо и его спутников. Толкин подчеркивает эту злобность теми же средствами, цитируя две песни, которые гоблины распевают под деревьями, где укрылись злосчастные путники.

Первую песню гоблинов в шестой главе рассказчик называет «страшной»:

Fifteen birds in five fir-trees,

their feathers were fanned in a fiery breeze!

But, funny little birds, they had no wings!

O what shall we do with the funny little things?

Roast ’em alive, or stew them in a pot;

fry them, boil them and eat them hot?

Пятнадцать птичек на пяти елках, / их перышки раздувал огненный ветер! / Но, смешные маленькие птички, у них не было крыльев! / О что нам делать с этими смешными крошками? / Зажарить их живьем или стушить в котле; / запечь их, сварить их и съесть горячими?

Страшной эту песню делает ее фривольный тон. Нам известно, что гоблины безумно злы и жаждут отомстить гномам за смерть Верховного Гоблина. Мы готовы увидеть, как они беснуются и ярятся. На деле же видно, что гоблины творят свою месть не с лютой злобой и даже не с мрачным удовлетворением, но с каким-то тошнотворным наслаждением. Их песня рисует в воображении забавную и даже мирную картинку: «смешные маленькие птички» расселись на деревьях и ветер ерошит их перышки. Повторы: «смешные маленькие птички», «смешные крошки» – придают первому куплету песни оттенок детского лепета, и эту черту обыгрывает Гэндальф, когда, пытаясь поддеть гоблинов, называет их «озорниками». Две последние строчки песни, конечно же, отвечают на риторический вопрос «Что нам делать с этими смешными крошками?». В этих строчках легкомысленно-проказливый тон песни резко сменяется жестоким и злобным. Слова «зажарить их живьем» обнажают злобную насмешку, которая таилась в притворно ребяческом начале песни.