Карта небесной сферы, или Тайный меридиан - Артуро Перес-Реверте (2000)

На следующий день Его Светлость сеньор Адмирал затребовал дополнительные сведения, однако же очевидец исчез из пределов госпиталя, и его местонахождение до сих пор не установлено. В связи с этим последним обстоятельством Его Светлость сеньор Адмирал повелел начать розыск и вести его всеми имеющимися средствами. Писано в Картахене, восьмого февраля одна тысяча семьсот шестьдесят седьмого года капитан-лейтенантом Рикардо Долареа.

Все совпадало. Они обсуждали это во всех мельчайших деталях, анализировали каждый штрих этой посмертной, отчаянной шутки, которую с ними да и со всеми остальными сыграли призраки двух иезуитов и погибших моряков с «Деи Глории». Развернув карту номер 4б4, сверяясь с береговой линией в верхней ее части, Кой с помощью циркуля легко определил в цифрах совершенную ими ошибку. В ту ночь с 3 на 4 февраля 1767 года, стремясь оторваться от погони, бригантина шла гораздо быстрее, чем они предполагали раньше, и на рассвете находилась не на юго-запад от мыса Тиньосо и Картахены, а давно их миновала. В тот час она была уже на юго-восток от Картахены, а мыс, который видели моряки впереди по курсу, был не мыс Тиньосо, а мыс Палое.

Танжер закончила свою работу, положила на карту карандаш и штурманскую линейку и взглянула на Коя.

— Вот из-за чего восемнадцать лет пытали аббата Гайдару… Корабль искали по тем координатам, которые дал юнга. Может, даже использовали ныряльщиков или воздушный колокол. Но ничего не нашли — «Деи Глории» там не было.

Темные круги под глазами из-за бессонной ночи делали ее старше, она казалась сейчас менее привлекательной и очень утомленной.

— Расскажи мне, как все происходило, — попросила она. — Окончательную версию.

Кой смотрел на карту номер 464. Она лежала поверх ксерокопии карты Уррутии, тоже испещренной карандашными пометками и записями. Коричневые очертания берега, синий цвет мелководья медленно шли вверх до мыса Палое и островов Ормигас, располагавшихся в правом верхнем углу. Все было у него перед глазами, с запада на восток — мыс Тиньосо, порт Картахены, остров Эскомбрерас, мыс Агуа, залив Портмана, мыс Негрете, Пунта-Сека, мыс Палое… Вероятно, ветер в ту ночь был сильнее, узлов двадцать пять — тридцать, сказал Кой. Или же капитан Элескано рискнул, несмотря на поврежденный рангоут, и несколько раньше поставил дополнительные паруса.

А могло быть и так: ветер перешел на норд задолго до рассвета, и шебека, обладая лучшей маневренностью благодаря фоку на бушприте и латинским парусам на фок-мачте и бизани, сумела оттеснить бригантину от берега до Картахены, чтобы не дать ей возможности укрыться в этом порту. Есть и третий вариант: стараясь уйти от шебеки и сбить ее со следа, «Деи Глория» оказалась на слишком большом расстоянии от единственного места, где могла получить помощь. А может быть, капитан Элескано, человек упрямый и верный своему долгу, получил строгий приказ не заходить ни в какой иной порт, кроме Валенсии, чтобы изумруды не попали в чужие руки.

Кой попытался описать первые рассветные лучи солнца, нечеткую еще береговую линию, встревоженные глаза капитана и шкипера, пытающихся определить свое место в море, их отчаяние, когда они поняли, что обмануть корсара в ночной тьме им не удалось и расстояние между ними сокращается. Но как бы то ни было, когда немного развиднелось, капитан, конечно, первым делом осмотрел рангоут, задаваясь вопросом, как долго мачты еще выдержат такое количество парусов при боковом ветре, а шкипер отправился на левый борт брать пеленги.