Музыка ветра - Карен Уайт (2015)

Лорелея торопливо взглянула на сына. Как он отреагировал на слова сестры, что она хочет жить одна? Но Оуэн был всецело поглощен другим. Деловито распихивал булочки по карманам джинсов. У нее же самой от последнего заявления Мерит тут же заныло сердце. Но чтобы не расплакаться (только этой глупости ей еще не хватало!), Лорелея положила булочку на тарелку и почти что силой всунула ее в руку Мерит.

– Уверена, что на самом деле вы так не думаете, Мерит. Мы так счастливы, что наконец смогли познакомиться с вами. Ведь Оуэн об этом давно мечтал. Он ни о чем другом больше и не говорил с тех самых пор, как я сказала ему, что мы уедем из Джорджии. Ведь правда, сынок?

Оуэн глянул на мать испуганными глазами, словно чего-то недослышал, а потом молча кивнул головой с набитым ртом, так, что даже крошки посыпались на рубашку. Между тем как Мерит продолжала оцепенело пялиться на угощение мачехи с таким выражением лица, словно та подсунула ей на тарелке дохлую рыбу.

Гиббс засунул руки глубоко в карманы и бросил ей, недобро прищурившись:

– Да! Никогда бы не подумал, что Кэл выберет себе в жены такую женщину.

В первую минуту Мерит даже задохнулась от неожиданности, словно Гиббс только что ударил ее. Но она пришла в себя и принял вызов.

– Когда мистер Уильямс сообщил мне, что у моего мужа есть младший брат, я тоже пыталась представить себе, какой он, этот брат. Ведь Кэл в свое время не просто уехал из этого города, бросил этот дом, оставил свою бабушку… Он ведь и вас тоже оставил. Или я не права? И на это, как мне кажется, у него были свои причины. Или я не права?

У Гиббса задрожала челюсть, но он не проронил ни слова в ответ. Наверное, подумала Лорелея, он сдержался потому, что рядом был Оуэн. А тот даже перестал жевать и вытянул голову, прислушиваясь к начавшейся перепалке.

Сжимая в руках картонную тарелку, Мерит направилась к лестнице.

– Давайте начнем осмотр сверху и будем постепенно спускаться вниз.

Лорелея подхватила блюдо с оставшейся выпечкой и повернулась, чтобы уйти на кухню.

– Пойду наведу порядок во всех шкафчиках, застелю полки свежей декоративной бумагой, которую мы вчера купили. А потом попытаюсь перемыть всю посуду, если это у меня получится в холодной воде.

Мерит ухватилась за перила и круто развернулась, прежде чем поставить ногу на первую ступеньку, ведущую вверх. Именно там, возле самого края перил, Лорелея вчера вечером повесила свою сумочку. Повесила и забыла потом забрать ее с собой наверх.

– Вы не обязаны этого делать! Ни в коем случае!

– Знаю! Но это ведь такой пустяк… Обычный жест благодарности за то, что вы позволили нам остаться здесь на какое-то время, – поспешно отреагировала на слова падчерицы Лорелея.

– Спасибо! – сдержанно ответила Мерит и стала подниматься по лестнице, держась за перила. И тут под руку ей как раз попался ремешок от ридикюля. Не успела Лорелея предупредить ее, чтобы она была повнимательнее, как сумка соскользнула с перил и шлепнулась вниз, а все ее содержимое высыпалось на пол.

Множество тюбиков с губной помадой, компакт-пудра, румяна, тени, расчески, кисточки, крохотная зубная щетка, щипчики для бровей разлетелись по выцветшему голубоватому ковру, а несколько бутылочек с таблетками и тюбик с противокислотной жидкостью откатились еще дальше, почти к самым ногам доктора Хейварда.

– Я подниму! – бросилась к нему навстречу Лорелея, но Гиббс опередил ее. Он быстро собрал с пола все четыре бутылочки, мельком глянул на них, а потом уже внимательно посмотрел на женщину.

– У меня язва и еще кое-какие неприятные проблемы с желудком, – сбивчивым тоном принялась пояснять ему Лорелея и попыталась сделать при этом беззаботный жест рукой. – Вот я и подлечиваюсь постоянно, как говорится, на ходу.