Музыка ветра - Карен Уайт (2015)

Мы оба подняли головы, услышав, как хлопнула дверца автомобиля. Небольшой светло-голубой пикап с нарисованным на боку логотипом фирмы «Вернер и сыновья. Ремонт замков любой сложности» припарковался прямо за белым «кадиллаком-седаном», выпущенным в прошлом столетии приблизительно в восьмидесятых годах. Высокой мужчина в спецодежде цвета хаки с бейджиком, прикрепленным к нагрудному карману, шел по лужайке в направлении дорожки, ведущей к дому. На ней уже толклись две пожилые леди с перманентом на коротко остриженных седых волосах, в приличных, подобающих возрасту, туфельках и цветастых блузках. Обе уже почти вплотную приблизились к портику, держа в руках кастрюльки явно с чем-то съестным. За спинами женщин жалась девчушка одного возраста с Оуэном. Ее почти не было видно. Присутствие выдавали лишь бриджи да люминесцентно-голубое изображение Мери Джейн на топике.

Оуэн немедленно вскочил с кресла. Я тоже встала, мысленно поразившись хорошим манерам мальчика. Мужчина сдернул шляпу, обнажив голову с коротким ежиком волос, слегка тронутых сединой. Вежливо махнув шляпой женщинам, он сделал знак, уступая им дорогу, и те стали медленно взбираться по ступенькам крыльца.

Оказывается, здесь мне придется привыкать к тому, что люди периодически могут сваливаться на тебя как снег на голову, без всякого предупреждения. Или стоит проводить больше времени в своем саду? Оттуда уж точно не услышишь звонок в парадную дверь. Но торчать в саду целыми днями – это значит добровольно обрекать себя на длительное лицезрение ужасного кролика, который каким-то образом все же пробил себе дорогу в сад и обрел свое постоянное место под раскидистым дубом.

– Доброе утро! – хором пропели обе женщины. – Рады приветствовать вас в Бофорте! – снова сказали они в один голос, держа перед собой кастрюльки с угощением. Девочка наконец протиснулась между двумя дамами и протянула мне контейнер марки «Таппервер».

– Доброе утро! Большое спасибо!

Я посмотрела на свои шлепанцы. Ужас! Предстать перед незнакомыми людьми в таком старье! Носки выпирают наружу, изначальный темно-синий цвет уже успел вылинять до грязно-голубого. Ужас и еще раз ужас! Но тут я вовремя вспомнила, что не пристало мне, уроженке Новой Англии, с пеленок впитавшей в себя дух бережливости и рачительности даже в мелочах, выбрасывать вон тапочки, пусть и не вполне презентабельные. Во всяком случае до тех пор, пока верх не оторвется окончательно от подошвы.

– Простите за домашний вид, но просто мы никого не ждали, – сказала я, беря у одной из дам кастрюльку, в то время как Оуэн забрал у девочки контейнер. Хорошенькая девочка, ничего не скажешь. Красивые каштановые волосы заплетены в две тугие косички, загорелое личико покрыто россыпью веснушек, которые еще более подчеркивают яркую голубизну ее глаз. Худенькая, но стройные длинные ножки кажутся вполне крепенькими. И вся она похожа на молодого игривого жеребенка. Во всяком случае, с перового же взгляда видно, что девочка большую часть времени проводит вне дома. Она улыбнулась Оуэну, обозначив две миленькие ямочки на щеках.

– Я – Мерит Хейвард, – представилась я. – А это… – Я замялась в поисках подходящих слов, с помощью которых можно представить брата незнакомым людям, но Оуэн опередил меня.

– А меня зовут Роки. Я – брат Мерит.

Обе женщины уставились на мальчика с доброжелательными улыбками на лицах. Одна из них, та, что постарше, уже совершенно седая, с остреньким носиком, напоминающим птичий клюв, взглянула на меня и сказала:

– Вы ведь не из наших мест, не так ли?

Не знаю, с чего она так решила, подумала я про себя. Возможно, мои драные шлепанцы навели ее на эту мысль. Или потому, что я сама сказала, что мы никого не ждали с визитами. Но как бы то ни было, а что-то во мне выдает чужака.

– Да, я из Мэна. А мой брат… он приехал вместе со своей матерью из Джорджии.