Палач. Да прольется кровь - Андреа Жапп (2012)

Тизан протянул ему руку, и мэтр Высокое Правосудие ответил ему рукопожатием.

– Благодарю вас, Ардуин, от всего сердца. Я еще сам не знаю, какое решение приму. Анриетта… какой грабеж… но как… как мог я обманываться на этот счет все эти годы? Меня тошнит от отвращения, все время с самого отъезда из Шампрон-ан-Перш. Она меня одурачила, как последнего простака. А я ее так любил… Настолько, что пренебрегал Гермионой. Господи, как же я сержусь на себя! Господи, как же я себя ненавижу… Значит, и моя нежная супруга угасла, не в силах нести тяжкий груз этой тайны, которую она не смела разделить со мной?

– У некоторых вопросов больше нет ответов. Я ничем не могу облегчить ваше горе и сам об этом искренне сожалею. Во всяком случае, с вашего позволения, Анриетта разрушила три жизни, не считая кошмара, в котором жила Сильвин, и, возможно, кончины вашей супруги. Не позволяйте и вас включить в список ее жертв. Эта опасная интригантка и лгунья, ко всему прочему, дурачила еще и аббатису, и своих сестер по ордену.

Когда Ардуин произносил эти слова, в памяти у него возникла одна сцена. Доктор Антуан Мешо.

У мадам де Госбер блестящая репутация набожной женщины, храброй и следующей принципам чести… она непреклонна. Забавно, что при этом она похожа на воробушка, из тех, что живут в скалах. Однако решимость написана в каждой из ее черт.

Значило ли это, что у мадам де Госбер такие же опасные когти, как у орлицы?

Ардуин снова увидел перед собой зал таверны и мертвенно-бледного мужчину, согнувшегося от горя, хлюпающего носом и безуспешно пытающегося удержать слезы.

Он заметил, что сюда только что вошел один из стражников сеньора Ги де Тре. Матушка Крольчиха вышла ему навстречу и несколько мгновений о чем-то говорила с ним, указав рукой на их стол.

– У нас посетитель, – бросил Ардуин, чтобы помощник бальи успел прийти в себя.

Стражник подошел и, церемонно поприветствовав его, объявил:

– Послание моего хозяина мессиру Арно де Тизану.

Распечатав свиток, Тизан сказал мэтру Правосудие Мортаня:

– Ги де Тре готов принять в своем доме меня и друга, о котором я ему говорил. – И, обернувшись к стражнику, который ожидал ответа, добавил: – Благодарю, любезный. Предупреди своего хозяина, что мы не станем слишком ему докучать и удовольствуемся коротким визитом. Иди же. Я возьму свой плащ, и мы последуем за тобой.

Когда тот вышел, Тизан снова заговорил:

– Может быть, я слишком поспешил? Может быть, вы предпочли бы встретиться с бальи завтра? Но я все же понимаю, насколько вам важна вся эта история. Я, в свою очередь, понимаю, что вы хотели бы заняться этим в одиночестве. Позвольте мне послужить вашим проводником перед на редкость самодовольным де Тре. Затем я удалюсь.

– Примите мою самую искреннюю признательность.

28

Ножан-ле-Ротру, декабрь 1305 года, немногим позже

На входе в особняк их встретил Ги де Тре собственной персоной и проводил в свой роскошный кабинет, который он предпочитал официальным апартаментам, находящимся в самом сердце башни Сен-Жан. Выказывая свое почтение помощнику бальи Мортаня, он распорядился принести вина с пряностями и блюдо пирожков и сушеной айвы.

Усевшись вокруг круглого столика из розового дерева перед просторным камином, они в молчании потягивали свой напиток. Наконец Ги де Тре прочистил горло и сказал, принужденно улыбаясь:

– Мессир де Тизан… ваш присутствующий здесь друг, со всем моим уважением…

– Он одинаково хорошо осведомлен о моих делах правосудия и о семейных делах, – ответил помощник бальи.