Дневник убийцы - Джон Мэтьюз (2014)

Поначалу Джеймсон подумал, что это как-то связано с Давом, который узнал, что его конспирация раскрыта, но, увидев во врезавшейся в них повозке троих крупных мужчин, решил, что это люди Тирни. Однако затем он заметил униформу под накидкой одного из них.

Отряхнув плечо от осевшей сажи, Финли, возмущаясь, вышел из кеба.

– Что все это значит? Я еду к инспектору Ардженти по очень срочному делу!

За спинами двух первых мужчин он вдруг заметил Билла Гриффина, показывающего свой значок.

– Боюсь, он им не прямой начальник, – заявил Билл. – Хотя уверен, что инспектору Ардженти, так же, как и мне, будет интересно выслушать объяснения о том, что мы нашли в вашем кабинете.

* * *– Интересно, зачем вы написали второе письмо от имени Юджина Дава, Потрошителя?

– Не знаю, о чем вы говорите.

Билл Гриффин лично допрашивал Джеймсона, пока его помощник Джеральд Квинли делал записи. Джозеф Ардженти сидел в соседней комнате наблюдения и, глядя на них через стекло, заметил, как Финли вздрогнул, перед тем как поправить галстук, и резко отверг нелепое предположение.

– Я говорю о предпоследнем письме Потрошителя, присланном в «Нью-Йорк таймс», – продолжил Гриффин. – Которое, как нам известно, было фальшивым, поскольку самое последнее письмо от Дава это подтвердило.

– Это вполне может оказаться лишь предположением. Нельзя быть уверенными, пока нет фактов.

Джеймсон снова поправил галстук, словно боялся, что тот мог помяться во время столкновения экипажей. Либо его смутили вопросы Билла, подумал Ардженти.

– Но почему вы думаете, что это моя работа? – спросил Финли. – Образцы ранних писем Потрошителя были опубликованы в газетах, и раньше уже было несколько случаев подделок писем.

Гриффин медленно кивнул.

– Да, действительно. Естественно предположить, что и это письмо – подделка. – Он протянул руку и достал из стоящей на краю стола сумки дневник Джеймсона, после чего передал его самому Финли, театрально раскрыв его там, где была закладка, и ткнул пальцем. – Если бы не это.

Глядя на то, что ему показали, криминалист поначалу казался растерянным, и Билл продолжил:

– Если присмотреться, то рядом с вашими записями видны слабые отпечатки от карандаша – строчки, написанные разными почерками.

Ардженти подался вперед. Он уже знал, что увидит там Джеймсон, – отпечаток предпоследнего письма Потрошителя, словно бы он сам писал его, подложив под бумагу свой дневник. Когда дневник доставили в офис комиссара Лэтама, первые три строчки письма уже были заретушированы карандашом. Сопроводительная записка гласила: «Если заретушируете дальше, то прочтете все письмо».

Лэтам поручил полицейскому рисовальщику заштриховать отпечатки дальше, а потом вызвал к себе Билла Гриффина. Было решено, что первый допрос в отделении Ардженти проводить не следует – в связи с деликатностью ситуации и возможными личными симпатиями. Ему было разрешено лишь переговорить с Лэтамом и наблюдать допрос. Если не будет никаких результатов, Джозеф сможет сам провести допрос, за которым будет наблюдать Гриффин.

И все же, просмотрев страницы дневника, Джеймсон снова вздрогнул. Случилось ли это потому, что он понял, что его поймали, или из-за того, что был все еще возмущен таким предположением?

Потом задержанный почти успокоился и слабо улыбнулся.

– А что обо всем этом говорит Джозеф Ардженти?

Гриффин промолчал, а Финли, развернувшись, посмотрел прямо в зеркальное стекло. Как неловко! Джеймсон не сомневался, что Ардженти наблюдает за ним. В конце концов, они сами часто пользовались этой комнатой и однажды, во время расследования дела Потрошителя, были в том же положении, когда патологоанатома допрашивали как возможного подозреваемого.

Финли вздохнул и снова посмотрел на Билла.

– Полагаю, кража личных предметов из моего дома раскрыта. Вы уже поймали воров? Возможно, они доставили это вам лично и признались в грабеже?