Алита. Боевой ангел. Айрон Сити - Пэт Кэдиган (2019)

Хьюго оторвал взгляд от браслета и обнаружил, что его окружили шестеро парней, а седьмой облокотился на руль его гиробайка. Все они были на несколько лет старше него, на несколько дюймов выше и явно тяжелее. Парень, опиравшийся на гиробайк, был не из самых крупных, но его руки казались горой мышц, готовой хорошенько тебя вздрючить, если ты дашь слабину; а слабину ты давал, как только попадал в его поле зрения.

Хьюго определенно вел себя недостаточно осторожно – и откровенно глупо. Каждый клочок Айрон сити был чьей-нибудь территорией. Проехать по ней можно было без особых неприятностей, но Хьюго не просто зашел на чужую территорию. Его преступление усугублялось тем, что он погрузился в собственные мысли и даже не заметил местной банды, которая велела ему убираться подобру-поздорову.

– Мы уже поняли, что ты не местный, – сказал облокачивавшийся о руль парень. – Иначе ты бы знал, что это наша территория. Это место, как раз где ты стоишь. Здесь запрещено останавливаться. Особенно на таких дерьмовеньких гиробайках, как у тебя. Они портят вид нашей живописной кучи мусора.

Парень выпрямился и выхватил браслет из рук Хьюго. – Это пойдет в счет штрафа. Парни соберут остальное. – Он отступил, и кто-то опрокинул байк.

Хьюго никогда не умел драться и выживал благодаря уму, а не кулакам. Он знал, как отболтаться от неприятностей, а если разговоры не помогали, у него был запасной план: быстро-быстро убежать. Драка – болезненный опыт даже для победителя. Есть много способов взять ситуацию в свои руки – но те же руки можно было и сломать. А сломанная рука становилась серьезной помехой, когда противник и его дружки находили тебя, чтобы поквитаться.

К сожалению, иногда нельзя ни отболтаться, ни убежать, ни отбиться. Четвертым, самым неприятным вариантом было свернуться на земле и постараться прикрыть все самые уязвимые места и в то же время надеяться, что нападающие не увлекутся и не забудут остановиться вовремя.

По ощущениям, прошло много часов, пока главарь не отозвал наконец своих парней. Но, разумеется, кто-то не удержался и наградил Хьюго прощальным ударом по почкам. Он еще пару дней будет писать кровью.

– Думаю, этот засранец больше не будет парковаться где нельзя и появляться там, куда его не звали, – сказал главарь. – Ему, наверное, и пяти минут не понадобится, чтобы взять ноги в руки, сесть на свой дерьмокат и поскорее смотаться домой к мамочке. И он наверняка знает, что через пять минут мы вернемся, чтобы в этом убедиться, – он рассмеялся. – Приятного вечера, неудачник. И спасибо за браслет. Он не подходит к твоему наряду.

Они со смехом пошли прочь.

Хьюго дождался, пока голоса затихнут, и только тогда оттолкнулся руками от земли и сел. От резкой боли по обеим сторонам грудной клетки у него перехватило дыхание. Он осторожно ощупал себя, стараясь не нажимать слишком сильно. Док Идо как-то сказал, что помятые ребра болят сильнее сломанных. Если только отломанный кусок не воткнулся куда-нибудь в печень или селезенку. С какой они стороны? Как именно болит проткнутый орган?

Хьюго медленно вздохнул (этот процесс тоже оказался болезненным) и кое-как поднял байк с земли. Каждое движение сопровождалось болью. Больно было даже подниматься на ноги. Порез на голове обильно кровоточил. Док говорил, что порезы выше шеи сильно кровили из-за множества капилляров, но у тех, кто не страдал гемофилией, не было особого риска умереть от потери крови.

Перекинуть ногу через байк – больно, сесть на сиденье тоже больно. Утешало то, что завтра все будет болеть куда сильнее. Хьюго поймал свое отражение в зеркале заднего вида и поморщился. Один глаз опух и почти закрылся, разбитая нижняя губа раздулась до размера хот-дога. Его неожиданно охватила волна яростного гнева. Ему по-настоящему хотелось не ползти, прихрамывая, домой, а отыскать этих подонков и передавить их всех, оставить следы шин на их физиономиях.

Ага, всех семерых одной левой? – безмолвно осадил он свое отражение.