Латунный город - Шеннон А. Чакраборти (2017)

– Довольно, – вмешался Ханно. – Но в самом деле, друг, при тебе мальчик или нет? Сам жаловался на мое опоздание, а теперь тратишь время, любуясь моим спутником.

Сверкнув глазами, Тюран скрылся за войлочной шторой.

Ханно закатил глаза.

– А потом Дэвы удивляются, почему их никто не любит.

Из-за шторы посыпалась гневная тирада на дивастийском, и в кабинет втолкнули маленькую чумазую девочку с большим медным подносом. Она, как и Анас, была похожа на человека. У нее была тусклая кожа, и одета она была в льняное платьице, совершенно неуместное для ночной температуры. Ее волосы были обриты, да так грубо, что на голом скальпе кое-где виднелись царапины. Глядя в пол, она подошла, ступая босыми ногами, и беззвучно поставила перед ними поднос с двумя чашками горячего абрикосового ликера. На вид ей было не больше десяти.

Али заметил синяки на запястьях девочки в то же время, что и Ханно, но лицедей вскочил на ноги первым.

– Я убью его, – прошипел он.

Девочка попятилась, но к ней подоспел Анас.

– Не бойся, малышка, он не хотел тебя напугать… Ханно, убери оружие, – приказал он, когда лицедей обнажил тальвар. – Только без глупостей.

Ханно зарычал, но спрятал саблю в ножны. Вернулся Тюран.

Дэв обвел взглядом эту картину и зло посмотрел на Анаса.

– Отойди от моей служанки.

Девочка забилась в дальний угол и спряталась за подносом.

В Али начала закипать злость. Он годами слушал рассказы Анаса о доле шафитов, но лицезреть это своими глазами, слышать, как обращаются с Анасом Дэвы, видеть синяки на перепуганном ребенке… Может, Али напрасно сомневался в его намерениях?

Тюран подошел. В руках он держал туго спеленутого младенца. Тот крепко спал. Ханно тут же протянул к нему руки.

Тюран осадил его.

– Деньги вперед.

Ханно кивнул Анасу, и шейх достал кошелек, который сегодня утром отдал ему Али. Из него на ковер посыпались деньги всевозможных валют: человеческие динары, тохаристанские нефритовые таблетки, куски соли и даже один небольшой рубин.

– Пересчитаешь сам, – отрезал Ханно. – А теперь покажи мне мальчика.

Тюран передал ему младенца. Али еле скрыл свое изумление. Он ожидал увидеть в пеленках шафита, но уши малыша были такими же острыми, как его собственные, и коричневая кожа сияла, как у чистокровного. Малыш выдохнул облачко дыма в знак протеста.

– Сойдет, – заверил Тюран. – Даю слово. Я дело свое знаю. Никто никогда не заподозрит, что он шафит.

Он шафит? В изумлении Али снова посмотрел на ребенка. Тюран был прав: ничто в нем не выдавало смешанную кровь.

– С родителями проблем не было? – спросил Ханно.

– С отцом не было. Он чистокровный Агниванши и просто потребовал денег. А мать была у него служанкой и сбежала, когда тот ее обрюхатил. Не сразу удалось выйти на ее след.

– Но она согласилась продать дитя?

Тюран пожал плечами:

– Она шафитка. Какая разница?

– Есть разница, если когда-нибудь она вздумает ставить мне палки в колеса.

– Грозилась обратиться в «Танзим», – фыркнул Тюран. – Но за этих нечистых радикалов беспокоиться нечего. Да и потом, шафиты плодятся как кролики. И года не пройдет, родит себе нового, а об этом и думать забудет.

Ханно ухмыльнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

– Будет тебе новая коммерческая перспектива.

Он взглянул на Али.

– Ну, что скажешь? – спросил он многозначительно и наклонил спящего ребенка, чтобы посмотреть ему в лицо. – Сойдет мне за родного?

Али нахмурился, не вполне понимая вопрос. Он перевел взгляд с младенца на Ханно – но, разумеется, сейчас Ханно не был похож на себя. Он перекинулся. Перекинулся именно в Агниванши, и теперь Али стало ясно, как день, что это было сделано неспроста.

– Д-да, – выдавил он и тяжело сглотнул, чтобы не выдать волнения в голосе. – Запросто.

Но Ханно был чем-то недоволен.