Руководство астронавта по жизни на Земле. Чему научили меня 4000 часов на орбите - Кристофер Хэдфилд (2013)

У меня было всего десять беспокойных дней, чтобы написать и отправить свое резюме. Мы с Хелен решили создать самый впечатляющий документ, который когда-либо появлялся в сельских краях Мэриленда. Конечно, он же был и одним из самых объемных: довольно много страниц потребовалось, чтобы описать все, чем я занимался, каждую награду и знак отличия, которые я получил, и каждый законченный учебный курс, который сумел вспомнить. Это все еще были времена матричных принтеров, но мы решили, что напечатаем резюме на профессиональном оборудовании и на качественной бумаге. Хелен постановила, что его нужно еще и переплести. Ведь это привлечет внимание! Профессионально переплетенное резюме толщиной примерно с телефонную книгу. Но мы и на этом не остановились: мой франкоязычный друг перевел наше творение на идеальный французский, и эту версию резюме мы напечатали и переплели отдельно. Мы проверяли оба варианта столько раз, что по ночам мне стали сниться ошибки в пунктуации. А потом всерьез обсуждали, что в Оттаву нужно ехать самим, чтобы быть на 100 % уверенными, что моя заявка будет доставлена вовремя. Неохотно я согласился доверить доставку курьеру, а потом звонил в ККА, чтобы убедиться, что посылка доставлена. Она пришла вместе с 5329 другими заявками. Это было в январе 1992 г. Затем последовал самый сложный период в моей жизни, длившийся пять долгих месяцев. Я пытался жить обычной жизнью, но не получал никакой обратной связи и не имел возможности узнать, приняли меня или нет.

Неделя за неделей – полное отсутствие информации. Но в конце концов нам доставили письмо, в котором сообщалось, что я прошел первый этап отбора и вошел в список из 500 претендентов! Для следующего шага нужно было заполнить некоторые формы для оценки моего психического состояния. Я это сделал и получил извещение, что о положительном или отрицательном решении мне сообщат через пару недель. Пара недель прошла, но режим «радиомолчания» так и не был нарушен. Потом прошла еще неделя, бесконечно долгая. Может, я показался им слишком неуравновешенным и теперь они ломали голову, как мне отказать? В конце концов я не смог больше терпеть эту неопределенность и позвонил в ККА. Парень, который ответил на мой звонок, сказал: «Погодите минуту, мне нужно посмотреть список. Хэдфилд… Так… А, да, вот нашел. Поздравляю, вы прошли на следующий этап». В очередной раз я подумал, не является ли на самом деле весь этот процесс отбора хитрым стресс-тестом, призванным показать, как кандидаты в астронавты справляются с неопределенностью и раздражением.

К этому моменту осталось сто соискателей. Меня попросили приехать в Вашингтон (округ Колумбия), чтобы пройти собеседование с психологом. Мы встретились с ним в лобби отеля, и он сказал: «Я не арендовал никаких залов, ничего такого. Просто поговорим в моем номере». Пока мы поднимались, я подумал, что если бы я был женщиной, то в этой ситуации чувствовал бы себя некомфортно. Когда мы вошли в номер, он предложил мне устроиться поудобнее, а я растерялся, что лучше сделать, чтобы произвести правильное впечатление: расположиться на стуле или на кровати? Я все-таки выбрал стул. Мне пришлось ответить на некоторое количество вопросов, которые со всей очевидностью были направлены на то, чтобы выявить нечто большее, чем просто тяжелые психозы. Если я все правильно помню, среди прочего психолог поинтересовался, не возникало ли у меня когда-нибудь желания убить свою мать.