Зачем нужны университеты? - Стефан Коллини (2016)

Современное издание «Оксфордского словаря английского языка» определяет «гуманитарные науки» следующим образом: «Отрасль знания, включающая историю, литературу, древние и современные языки, право, философию, искусство и музыку». Такое определение верно указывает на преимущественно академическую привязку термина, а иллюстративный список дисциплин не вызывает какого-то заметного удивления, хотя, возможно, стоило бы сказать, что искусство и музыка обычно включаются в гуманитарные дисциплины, только когда они понимаются в качестве предметов академического исследования, например в форме истории искусства или музыковедения, но не в качестве самой творческой практики. Если выйти за пределы лексикографии, полезно будет сказать, что сегодня наименование «гуманитарные науки» охватывает собрание дисциплин, которые пытаются понять, невзирая на границы времени и культуры, действия и творения других людей, рассматриваемых в качестве носителей смысла, причем акцент ставится на предметы, связанные с индивидуальной или культурной отличительностью, а не на предметы, которые доступны прежде всего для описания в чисто статистических или биологических категориях. Возможно, лучше сказать так, чем использовать трафаретное различие между изучением человека и изучением физического мира: такие дисциплины, как демография или нейрофизиология, имеют дело с людьми, но лишь изредка как с индивидами или группами, выступающими в качестве носителей смысла, и именно по этой причине мы обычно не относим их к рубрике гуманитарных наук. Данная формулировка не допускает жесткого различия между гуманитарными и социальными науками: многие из дисциплин, обычно причисляемых к последним, демонстрируют как интерпретативную или культурную направленность, так и более теоретические или количественные характеристики, и это в разных отношениях относится к таким дисциплинам, как политология, антропология и археология. Иногда один и тот же предмет может быть частью исследовательских полей, находящихся по разные стороны от понятийного забора: политическую мысль изучают историки идей, но также и политологи; прошлое социальное поведение – это хлеб социологов, но также и социальных историков. Лингвистика, представляющая собой особенно занятную проблему для любителей точных классификаций, делит территорию с историками языка и даже литературными критиками, но в то же время некоторые из ее подходов близки к экспериментальной психологии и акустике.

На эту проницаемость и неустойчивость границ «гуманитарных наук» можно ответить, попытавшись ограничить термин неким бесспорным ядром, например изучением шедевров западной мысли и литературы. Этот ответ особенно часто звучал в недавнем обсуждении роли гуманитарных наук в США, где основное внимание уделяется педагогике и где заметно стремление оправдать курс по «великим книгам».[22] Но сужать термин подобным образом – значит идти против устоявшегося словоупотребления, да и с практической точки зрения это нежелательно. Наименование должно охватывать весь корпус знаний и точных исследований, который был сформирован благодаря изучению древних и современных языков, различных форм истории, искусства, науки и культуры в целом, как прошлой, так и настоящей, а не только произведений великих писателей и философов.