Скажи нам правду - Дана Реинхардт (2017)

Парень долго молчал. Дважды пощелкал суставами пальцев и нервно постучал по ноге. Никто его не торопил. Казалось, время здесь не имело значения. Тишина меня нервировала, но я не мог ее заполнить. Наконец парень издал низкий, долгий стон:

– О-о-о! – И затем: – Молли.

Поэт-Пират кивнул.

– Молли, – повторил парень, зажмурив глаза, чтобы сдержать слезы. – Я. Скучаю. По Молли. Я. Скучаю. По Молли. Очень. Очень сильно.

Что ж, я не был одинок. Я не ошибся местом. Моя печаль, моя история имели значение. И это, оказывается, важно для всех. Я не единственный здесь, чье сердце было растоптано.

Красивая девушка с длинными темными волосами, светло-коричневой кожей, с розовой помадой и золотыми сережками-кольцами – та, что воровала в магазинах, – встала, подошла к парню в потрясающих кроссовках и предложила ему салфетку. Он отогнал ее. Он ухватился за мысль, будто ему нет нужды плакать из-за Молли, так же как я держался за веревку в лодке на озере.

Мне хотелось сказать: «Понимаю, каково тебе, брат», но говорить я ничего не стал. Вместо этого я сжал кулак.

Парень посмотрел на меня:

– Ты тоже?

Я кивнул.

– Молли?

Я усмехнулся:

– Ну, не Молли.

У парня было еще то чувство юмора.

– А что тогда?

Я подумал, с чего бы начать. С того дня, когда я впервые увидел Пенни в школьном дворе во время знакомства младших классов? Или с нашего первого поцелуя на вечеринке у Джонаса? Или с того момента, когда Пенни разрешила мне…

– Кокс? Окси?

Вот черт! Молли – наркотик. Не девушка.

– Адерал?

Я покачал головой.

– Тогда что? – Парень посмотрел на меня с подозрением. – О, нет… герыч?

Я отрицательно покачал головой. Более решительно.

Теперь парень рассмеялся:

– Я так вообще-то и не думал. Так что же? Случайно, не травка?

Я кивнул, потому что согласиться с этим было куда проще, чем признаться, что я здесь из-за проблем, о которых упомянула моя девушка, но которые я не осознавал.

В конце концов, я ведь действительно курил травку.

Дважды.

– Трава? – Парень снова засмеялся. – Трава, – повторил он, не веря своим ушам.

– Кристофер, – сказал Поэт-Пират. – Мы не можем сравнивать собственные трудности с проблемами своих товарищей, поэтому не должны этого делать. Ты же знаешь.

– Трава, – хмыкнул парень еще раз.

Все смотрели на меня в ожидании. Настала моя очередь рассказывать свою историю.

Вот так весной последнего года в школе, в то время, которое должно было стать лучшим в моей жизни, я начал ходить по субботам во «Второй шанс» на унылом бульваре Пико в Мид-Сити, чтобы побороть несуществующую зависимость от марихуаны.

Глава третья

В понедельник Пенни не пришла в школу.

Разумное объяснение ее отсутствия было только одно: она осталась в постели, потому что переживала.

Я и сам с трудом заставил себя пойти на занятия. Я почти не спал, воображая все варианты того, как утром подойду к Пенни, и сомневаясь, надо ли вообще к ней подходить. Хочу ли я, чтобы она видела, что со мной сотворила? Как уничтожила меня? Или лучше сделать вид, что со мной все в порядке? Что этот понедельник я могу встретить так же, как все остальные понедельники, и даже с легким намеком на самодовольство, свойственное парням, считающим, что мир и девушки, которые его населяют, давно у них в кармане?

В субботу я вернулся домой поздно. Встреча во «Втором шансе» закончилась в половине девятого, а потом все немного постояли перед входом, кто-то курил, и не успел я опомниться, как согласился принести на следующей неделе что-нибудь перекусить.

Поэт-Пират, которого звали Эверетт, попросил меня отойти в сторону поговорить и спросил, послал ли меня кто-то в группу или я пришел добровольно.

– Добровольно, – ответил я.