Удар молнии. Дневник Карсона Филлипса - Крис Колфер (2012)

Я знал, что делать. Нужно убедить всех, что у меня есть влияние среди учеников и заодно – что мне хватит жестокости выдать все их секреты. Это будет довольно трудно, учитывая, что я всего-то редактор провальной газетенки.

Весь день у меня ужасно кололо в груди и животе. Я так нервничал, что боялся, не начнется ли у меня и в самом деле понос.

Все это время я не сводил глаз с часов. Наконец прозвенел последний звонок, и уроки закончились. Пора.

Я пошел в класс журналистики и немного прибрался там. Было здорово наконец принимать гостей – раньше в этом классе не бывало больше семи человек за раз. Я даже подумал сходить в магазин и купить закусок, но вовремя вспомнил, что у нас не вечеринка.

Мелери я заставил прийти и меня поддержать. Она, похоже, волновалась еще больше. Нашла себе табуретку и уселась в углу, разглядывая все вокруг через свою камеру.

Время шло, день клонился к вечеру. С окончания уроков прошел уже почти час, и ни одна жертва Кловергейта до сих пор не явилась.

Неужели никто не принял меня всерьез? Удалось ли мне хоть немного их припугнуть? Может, они там все сейчас сидят и дружно смеются над моими листовками?

Несколько беспокойных минут спустя я понял, что переоценил сверстников. Один за другим они стали заходить в класс.

Первыми пришли Вики и Дуэйн.

– Так-так-так, а я-то уж вас заждался. – Я был расслаблен и сдержан. Понятия не имею, откуда взялось это спокойствие.

– Нас после уроков оставили, – буркнула Вики.

Точно! Наказание! У всех жертв были дела после уроков, отчасти потому-то они и стали моими жертвами. А я и забыл.

Следом появилась Клэр. Она смерила хмурым взглядом Дуэйна и Вики и простонала «Только не это». Не царское дело – с холопами водиться.

Дальше пришли Николас и Скотт. Серьезно, ребят? Вы вместе приходите на встречу, где вас шантажируют за то, что вы вместе? И тут до меня дошло, что они, в общем-то, постоянно всюду вместе ходили. И почему никто до сих пор не додумался сложить два и два? Худшие тайные любовники на свете!

Следующей оказалась Реми, и, увидев остальных, она застыла. Члены ученического совета чинно покивали друг другу, но им явно было неловко. Все равно что встретить в стриптиз-баре людей, с которыми ходишь в церковь.

Потом пришел тренер Колин. Они с Клэр даже в глаза друг другу не посмотрели. Умно. (Учитесь, Ник и Скотт! Вот как надо скрывать постыдный роман!) Только Колин успел заметить доску Кловергейта. Я забыл ее убрать.

Все молчали и переглядывались: мол, «И тебя, да?». Я прямо видел, как их терзает вопрос «А остальных за что?».

Эмилио… то есть Генри… как его там… пришел последним. Все посмотрели на него, а потом на меня. «Серьезно, и его тоже?»

Я запер дверь и встал перед ними. Сердце колотилось в груди как сумасшедшее.

– Приветствую, господа, добро пожаловать в класс журналистики, – сказал я.

– Фашист! – рявкнула Эми.

– ЎInodoro! – поддакнул Эмилио.

– Довольно обзывательств, – продолжил я. – Давайте не будем тянуть резину. Вы все здесь, потому что у меня есть на вас компромат.

Они застонали и зафыркали, как стая жирных койотов.

– Я знаю, почему здесь я, догадываюсь, почему здесь Дуэйн, – сказала Вики. – Но остальные-то за что загремели? – Она бросила на Клэр зловещий взгляд.

– Это знаю только я и не узнает больше никто, если все будет по-моему, – ответил я.

– Чушь собачья! – выпалил Николас. – И вообще, это незаконно! Да ты знаешь, сколько у моей семьи адвокатов? Семь!

Остальные, кажется, были с ним солидарны.

– ЎEnseґn~ame los pompones! – заявил Эмилио.

Я не мог позволить им сорваться с крючка сейчас.

– Если кто-то хочет поделиться тем, что у меня на вас есть, – ради бога, можете идти, – великодушно сказал я. Все разом примолкли и стали переглядываться, надеясь, что кто-нибудь другой вызовется первым. К счастью для меня, гордость пересилила. – Я так и думал.