Департамент нераскрытых дел (сборник) - Рой Викерс (1950)

Искушенность и знание мужчин обычно позволяли ей легко настроить Гарольда на нужный лад. Он и теперь хотел бы ответить на ее зов, но не мог. Только на этот раз он ясно понимал, отчего в нем угас огонь желания.

Мелочное стремление сохранить лицо заставило его произнести:

– Прости, дорогая. У меня выдался тяжелый день на работе. Я, пожалуй, выпью чистого виски и попытаюсь уснуть, если ты не возражаешь.

Однако пить Гарольд не стал, а сразу отправился в постель и мгновенно провалился в полузабытье. Сознавая, как час за часом течет время, он отдыхал и набирался сил. Магган обнаружил, что гнев вовсе не таков, каким его представляют. Подлинный гнев не имеет ничего общего ни с запальчивостью, ни с ненавистью. Он сродни леденящему страху, который охватывает пловца, когда речные водоросли обвивают его и тянут на дно. В гневе вы способны мыслить ясно, но все ваши мысли устремлены к одной цели и остальное будто бы перестает для вас существовать.

На следующее утро он позвонил Мюриель и пригласил на обед в тот же ресторанчик в Сити. Напомнив себе, что собирался купить ремень, чтобы носить с фланелевыми брюками, в которых обычно рыбачил, он нашел повод выйти из конторы на полчаса раньше, чтобы встретить жену возле ресторана.

– В зале битком. Я знаю тихое местечко неподалеку, где мы сможем спокойно поговорить, не надрывая горло, чтобы перекричать шум. Оно всего в двух минутах ходьбы, но можно немного срезать путь, если пройти этим переулком.

Переулок привел их в грязный глухой двор ветхого здания семнадцатого века. Предназначенное на слом строение недавно закрыли из-за опасности обрушения.

– Моя фирма занимается этой развалиной. Владелец, наш клиент, собирается снести дом. Хочет построить здесь современный деловой комплекс. Холл обшит великолепными старинными панелями. – Магган толкнул ногой дверь. – Думаю, они тебе понравятся. Надеюсь, мне удастся прибрать их к рукам.

Новый ремень из дорогой кожи отменного качества был широким и крепким. Магган не ушел, пока не убедился, что Мюриель мертва.

Ремень глубоко врезался в шею, оставив багровые полосы. Задержав на них взгляд, Гарольд с удивлением поймал себя на мысли, что не испытывает ни жалости к жене, ни страха за себя.

Заметив на запястье Мюриель бриллиантовый браслет, он снял его и вынул деньги из ее кошелька. Потом прислушался. В пустом дворе стояла тишина. Уже собираясь отворить дверь, он вспомнил о ремне, по которому полиция могла выйти на его след, и, сняв ремень с шеи Мюриель, надел его под жилет.

Оказавшись наконец на улице, он зашагал прочь и вернулся в тот самый ресторан, куда пригласил Мюриель и где был заказан столик на двоих.

– Боюсь, моя жена забыла о встрече, – совершенно спокойно сказал он метрдотелю. – Придется обедать без нее.

Вернувшись после обеда в контору, Гарольд позвонил домой, и служанка сообщила, что миссис Магган уехала в город на поезде, еще в одиннадцать пятнадцать.

– Мы договаривались вместе пообедать, но, должно быть, миссис Магган забыла. Когда она вернется, передайте ей, что я звонил и что буду ждать ее завтра в том же ресторане в то же время.

Весь день на службе Маггана не покидало ощущение спокойствия и свободы. Вечером он вернулся в бунгало Дороти в приподнятом настроении, веселый и оживленный.

– Мюриель не пришла. Возможно, это и к лучшему! Прости, что был таким угрюмым вчера вечером, но ничего: мы наверстаем упущенное. Иди сюда.

На следующее утро он проснулся с чувством умиротворения, которого не испытывал с того дня, как Дороти Колмор, выскочив из-за угла, смяла его машину.

– О, я забыла тебе сказать! – воскликнула Дороти. – Вчера обедала в «Лебеде», когда появился смотритель шлюза с шарфом, который принесла тебе Мюриель. Ну, с тем огромным, связанным из шелка. Как, черт возьми, он оказался в реке?