Департамент нераскрытых дел (сборник) - Рой Викерс (1950)

Они достали кровать и разложили. Дерек пришел в восторг, оттого что кровать, пролежав шесть лет на чердаке, выдержала их вес, даже не скрипнув, но не заметил, что ни на кровати, ни на парусиновых подушках нет пыли.

Старый жестяной ящик стоял у стены. Замка на нем не было, только задвижка. Внутри лежали какие-то бумаги, свернутые в рулоны и стянутые резиновыми лентами. Тесса не догадывалась, что это акции.

– Мусор, как заявили эти ушлые акулы из Сити! – возмущенно фыркнул Дерек. – Они назвали твоего мужа болваном, дорогая. Но ничего, мы еще посмотрим, кто из нас болван. Все изменится, вот увидишь. Только сегодня один приятель из Сити кое-что разузнал, живо смекнул, что к чему, и предложил мне сотню за эти бумаги! Пока он дал мне в задаток десятку на вокзале Ватерлоо, а завтра принесет остальное. Напрасно я согласился. Это нечестно по отношению к вам с Алин! Теперь я понимаю, что ошибся, но не беда: завтра верну ему десятку. Вообще-то я собирался отдать ее тебе… но попомни мои слова: эти акции, возможно, будут стоить тысячи. Десятки тысяч! Не хочу, чтобы их забрали за долги вместе с мебелью. Мы прибережем их до лучших времен, а пока спрячем среди одежды. А вот эти бумаги уже не так важны!

Тесса слушала мужа вполуха, но внимательно следила, чтобы его бокал с ликером был полон.

– Что это за забавная вещица? Неужели часть кринолина? – спросил Дерек, указав на тонкий железный обод размером с автомобильное колесо.

– Это обруч. Алин любила гонять его по дорожке в саду. Помнишь, как она упала, споткнувшись о него, и выбила молочный зубик?

Довольно скоро разговор принял романтически-сентиментальное направление – во многом благодаря усилиям Тессы, обладавшей, как мы помним, душевным складом преступницы.

В четверть девятого Дерек уже клевал носом, временами даже засыпал, но неизменно просыпался. Тесса рассчитывала, что он крепко заснет, и впервые почувствовала, что того и гляди потеряет самообладание. Но скоро Дерек все глубже проваливался в забытье, дыхание его замедлилось. Без четверти десять он уже храпел.

Не прервался храп и тогда, когда Тесса достала из укрытия камеру и положила на кровать. Поскольку в комнате было еще слишком светло, она решила подождать до десяти, после чего пододвинула камеру к лицу Дерека и открутила колпачок с ниппеля, стараясь держать голову как можно дальше, чтобы ненароком не вдохнуть газ. Случайного ветерка можно не бояться – она заранее позаботилась об этом.

Убедившись, что Дерек уже не проснется, она положила поверх полупустой камеры железный обруч Алин, чтобы под его слабым давлением из камеры продолжал выходить газ.

Захватив один бокал из-под ликера, она спустилась по стремянке, из комнаты слуг наверху принесла стол и стул, которые водрузила возле стремянки друг на друга, и принялась было карабкаться вверх, но на полпути замерла: «О боже, я забыла об одежде!»

На мгновение она похолодела от страха. По ее задумке, Бранстон собирался в деловую поездку на выходные. Полиция могла проверить его вещи. Бросившись в гардеробную Дерека, Тесса собрала в чемодан то, что было необходимо для двухдневной поездки, и отнесла его на чердак. На полу лежали свернутые в рулон акции, которые Дерек просил ее спрятать, – должно быть, скатились с кровати. Этот бумажный мусор так и не смог изменить их жизнь, но другие маклеры знали, как несчастный болван дорожил своими пустыми бумажками. Тесса сунула рулон в чемодан, чтобы придать достоверность истории с деловой поездкой, и втащила стремянку наверх.

Алин должна была приехать на следующий день. А поскольку девочка росла настоящим сорванцом, то вполне могла забраться поиграть на чердак.

Растянувшись на полу возле люка, Тесса нашарила внизу стул и, встав на него, размазала пыль у края, стирая следы пальцев, потом закрыла дверцу, спустилась на пол и убрала на место и стол, и стул.