Замаранные - Йон Колфер (2010)

Один из парней Фабера, Уилбур, стоял на пандусе и пощелкивал костяшками пальцев, и я немного посмеялся над его идиотским именем, когда вспомнил, с какой радостью Уилбур выстрелил в лицо Горан. Наверное, над ним слишком часто потешались на школьном дворе, и теперь он мстил всему миру.

Уилбур кивнул мне, и я сразу сделал ряд выводов.

Нет, это не выглядело как: «Привет, Макэвой, давай перекусим, возьмем по салату “Кобб”[76]». Скорее: «Помнишь, что я сделал с лицом Горан? Ты следующий».

За последние несколько дней такое лицо делали мне столько охранников, что все это стало казаться мне комичным. Неужели мир именно так воспринимал и меня?

«Лысый и комичный, – заявил Призрачный Зеб. – Именно так».

Да пошел ты, Зебулон Кронски. Да так там и оставайся.

«Эй, перестань. Я же пошутил. Неужели человек не может немного повеселиться?»

Тогда веди себя прилично. Не стоит упоминать про лысину после того, сколько я тебе заплатил.

«Я понял».

Надеюсь, для твоего же блага.

Уилбур спустился по пандусу и быстро подошел к «Хайлаксу» еще до того, как машина успела остановиться. Я нажал на газ, чтобы его напугать, а потом свернул к пандусу.

– Какого хрена ты делаешь? – прорычал он, когда я вышел из машины.

– Извини, Уилбур, приятель. Пережал газ. Большая машинка.

Уилбур положил жирную руку на зеркало заднего вида.

– Где товар?

Тут я закатил глаза.

– Где товар? Видишь два огромных белых бочонка в кузове? Как ты сам думаешь?

Уилбур потрогал что-то на груди. То ли проверял сердце, то ли подплечную кобуру.

– Только не надо строить со мной умника, ирландец. На твоем месте я бы не стал так поступать.

Это было уже слишком. Я не сдержался и со всей дури врезал наклонившемуся ублюдку по почкам. Внутри у него что-то хрустнуло, а мои поврежденные костяшки пальцев запели, как скрипка-пила.

Уилбур упал, хватая ртом воздух, сожалея, что пять секунд назад не оставил свой рот закрытым.

– Ты настоящий хер, – начал я, решив выкроить время для небольшой лекции. – И убийца женщин. Хер, убивающий женщин. Вот почему я порвал тебе почку. И еще чтобы ты не смог меня пристрелить – из-за боли и внутреннего кровотечения.

Уилбур решил промолчать, и я занялся своими делами.

Мне очень пригодилась большая тележка – можно отвезти все сразу. Немного усилий, и обе бочки загружены, после чего я завез их по пандусу.

В клубе царила тишина. Поздний вечер буднего дня; в этот час в округе тихо, как на кладбище, если не брать в расчет Уилбура, который извивался на земле, точно стареющий танцор брейка. Я сделал глубокий вдох и вкатил тележку в клуб, позаботившись о том, чтобы двери остались приоткрытыми. Дальше я направился по коридору с красными бархатными обоями и медными иллюминаторами. Если Фабер хотел, чтобы заведение напоминало яхту Либераче,[77] у него получилось. Когда я попал сюда в первый раз, то не обратил внимания на внутреннее убранство, но у меня имелось оправдание – мое тело было полно электричества.

Между иллюминаторами висели фотографии с автографами знаменитостей. Насколько я понял, Кевин Костнер часто бывал в «Медном кольце». Фабер становился все более классным в моих глазах.

Я услышал голоса в конце коридора и направил туда тележку. Там находился либо Фабер, либо кто-то из уборщиков; мне уже было все равно. Мое существование становилось все более туманным, я чувствовал себя неуязвимым и обреченным одновременно.

Я протаранил кухонную дверь, так что первыми показались бочки, и прервал Фабера на середине анекдота. Двое его парней сидели рядом и хохотали так, словно он превратился в Билла Косби[78] в период расцвета популярности. Дожидаясь, пока веселье закончится, я заметил у самой двери розетку беспроводного доступа к Интернету и аккуратно срезал ее колесом тележки.