Ходячие мертвецы. Вторжение - Роберт Киркман, Джей Бонансинга (2015)

На прямой Лилли теперь получила четкую линию обзора до самого эвакуатора, чуть более четверти мили впереди, который мерцал в мареве от нагретого асфальта.

«Челленджер» скатился вниз, холма на скорости более девяноста миль в час, и сила гравитации вдавила Лилли в сиденье. Майлз злобно промычал и кинул машину в очередной поворот. Колеса жалобно стучали по выветренному дорожному покрытию, по которому они взбирались на шоссе. Ветер рвался в открытые окна.

– НЕ НАДО ДАЖЕ ГАЗОВАТЬ!

Майлз восхищался своим новым открытием, перекрикивая шум.

– ПРАКТИЧЕСКИ МАКСИМУМ СКОРОСТИ, И Я НЕ ДОТРАГИВАЛСЯ ДО ПЕДАЛИ ГАЗА! УБЛЮДОК ЧТО-ТО НАХРЕНАЧИЛ С ДВИГАТЕЛЕМ!

Пока Лилли проверяла оба пистолета за поясом, их скорость выросла до ста миль в час, и нарастала неимоверная тряска. Расстояние между двумя машинами быстро сокращалось. Грузовик Иеремии также работал на максимальной скорости, судя по его движениям при поворотах на дороге и по сильному выхлопу. Этот участок шоссе относительно свободен от обломков, но все же Майлз постоянно вынужден был дергать руль, чтобы избежать столкновения с корпусом заброшенного автомобиля или окаменелыми остатками автофургона, лежащего на его полосе.

– Вот дерьмо!

Лилли уронила сменный барабан, и он укатился под сиденье.

Грузовик проповедника вырисовывался все ближе и ближе. На этом расстоянии – чуть меньше ста ярдов – виднелись человеческие останки, висящие на буксировочном кране, ужасное подобие того, что раньше было мужчиной: руки и ноги давно отсутствовали, и сейчас это больше походило на говяжью тушу, висящую на мясокомбинате. Фара, законтаченная на батарею грузовика, по-прежнему мерцала в странном ритме условного рефлекса.

Лилли прекратила поиск барабана и таращилась на этот мигающий стробоскоп.

Что-то сломалось внутри нее, что-то невидимое и глубинное, под воздействием этого серебристого маяка, мигающего зашифрованным сигналом.

Надвигаясь все ближе и ближе, «Челленджер» был уже в сотне футов от вихляющего и коптящего, помятого зада грузовика, и Лилли почувствовала прилив ярости и чего-то еще более темного, разрушающего все преграды внутри нее.

Психолог мог бы назвать это «легким помешательством». Обычные солдаты назвали бы это «убийственным бешенством».

– Какого хрена ты делаешь?! – поинтересовался Майлз, когда Лилли бросила пистолет на заднее сиденье, неотрывно глядя на мелькающий световой сигнал. Он бросал взгляд то на нее, то на расстояние между автомобилем и грузовиком, которое неумолимо сокращалось. Кран с останками теперь был достаточно близко, чтобы протянуть руку и потрогать.

– Держись, подруга! Сейчас мы его протараним!

Широкая решетка «Челленджера» врезалась в задний бампер грузовика.

Майлза и Лилли швырнуло вперед, размалывая их «в пыль», посылая иголки боли вверх по переносице Лилли, и это зарядило ее, наэлектризовало, в то время как бледно-серебряный свет продолжал мигать, как неисправный аритмичный диско-шар. В кабине эвакуатора Иеремия на мгновение нырнул вперед, вздрогнув от удара.

Майлз удержал машину ровно, когда от эвакуатора отлетел большой фрагмент бампера и запрыгал по дороге, отскакивая в соседнее поле.

Лилли подтянулась и полезла наружу через открытое пассажирское окно. Шум воздушной струи заглушал громкие, гневные и в то же время растерянные крики Майлза.

Все, что сейчас слышала Лилли, это порывы ветра и неблагозвучная гармония двух моторов, ревущих в унисон. Она вылезла наверх, ухватившись за боковое зеркало. Затем она перебралась на капот. Автомобиль слегка вело. Лилли ухватилась за систему подачи воздуха, поднялась, напружинила колени, фиксируя взгляд на задней части массивного эвакуатора – и совершила прыжок.

Глава двадцать четвертая