Потерять и обрести - Бертрис Смолл (1995)

По прибытии в Нью-Йорк «Ройал Джордж» всю ночь простоял в порту, снова разгружаясь, а также запасаясь пресной водой и продуктами и принимая грузы для Англии. Наконец, следующим утром судно миновало пролив Ист-Ривер и вошло в Лонг-Айленд. Стоял сиявший золотом листвы и голубизной неба великолепный октябрьский день. И стало окончательно ясно, что завтра они будут дома.

Утром того долгожданного дня, когда они должны были увидеть Виндсонг, Миранда разбудила сестру до рассвета.

– Но еще ведь совсем темно… – пробормотала сонная Аманда.

– Неужели тебе не хочется увидеть рассвет над мысом Ориент?! – возмутилась Миранда, стаскивая с сестры одеяло. – Вставай, Манди! Вставай немедленно, а то я защекочу тебя до смерти!

– Все больше убеждаюсь, что иметь соседом по постели Адриана будет куда приятнее, чем тебя, дорогая сестренка, – пробурчала Аманда, неохотно покидая свое теплое гнездышко. – Бр-р! Пол тут холодный как лед! У тебя нет сердца, Миранда! – Аманда чуть не выронила отделанную кружевами белую муслиновую сорочку, которую протягивала ей сестра.

– Что, не терпится оказаться в постели с Адрианом? – с усмешкой осведомилась Миранда.

– Возможно, я чуть моложе тебя, сестричка, но мои чувства и желания вполне зрелые, – ответила Аманда. – И я, в отличие от тебя, прекрасно знаю, что такое любовь. Не будешь ли ты столь добра, не подашь ли мое платье?

Взяв из рук сестры тонкое шелковое платье с высокой талией и рукавами буфф, Аманда быстро надела его и повернулась к Миранде спиной, чтобы та помогла застегнуть пуговицы.

А Миранда между тем испытывала довольно странные чувства… Счастью сестры она, конечно, не завидовала, однако же… Впрочем, она твердо решила, что не выйдет замуж первая.

На палубу сестры поднялись в тот момент, когда первые лучи невидимого еще солнца слегка осветили восток горизонта. С берега дул легкий ветерок, и темная вода за бортом казалась зеркально гладкой. Девушки прошли на нос судна и тотчас увидели в серой утренней дымке расплывчатые очертания Лонг-Айленда. А находившееся слева побережья Коннектикута было скрыто более плотным туманом.

– Вот мы и дома! – воскликнула Миранда, кутаясь в теплую шаль.

– Неужели это и в самом деле так много для тебя значит? – тихо спросила Аманда. – Боюсь, родители ошибаются в своих расчетах. Ты никого не полюбишь, потому что твоей единственной любовью является Виндсонг. Ты чувствуешь себя частью этого клочка земли.

– Я не сомневалась, что ты поймешь меня, – ответила Миранда с улыбкой. – Мы ведь с тобой всегда понимали друг друга. О, Манди, для меня невыносима сама мысль о том, что этот папин родственник станет владельцем Виндсонга. Виндсонг может быть только моим!

Аманда сжала руку сестры, пытаясь как-то утешить и поддержать ее. Впрочем, она прекрасно понимала, что не сможет ничего изменить и хоть чем-то облегчить душевную боль Миранды.

– Так вот вы где, шалуньи! И в такой ранний час!.. – воскликнул неслышно подошедший Томас Данхем. Он обнял дочерей за плечи.

– Доброе утро, папочка! – приветствовали его сестры.

– Мои девочки рвутся домой? И даже ты, Аманда?

Сестры в ответ энергично закивали. И как раз в этот момент неожиданно резкий порыв ветра разогнал остатки тумана, и солнечные лучи золотыми бликами заиграли на воде, тотчас же сделавшейся синевато-зеленой. А небо явно обещало прекрасный, ясный день.

– А вот и маяк мыса Гортон, видите?! – радостно воскликнула Миранда.

– Значит, мои милые, мы уже практически дома, – раздался веселый голос Доротеи, также поднявшейся на палубу. – Доброе утро, доченьки!

– Доброе утро, мамочка! – закричали в ответ девушки.

– Доброе утро, дорогая! – Томас поцеловал жену и подмигнул ей.

Тут на палубе началась суета, и через несколько секунд к Данхемам подошел капитан Харди, который с улыбкой проговорил: