Давший клятву - Брендон Сандерсон (2017)

Сама же Навани отвела мужа в сторону и прошептала:

– Ну что?

– Он искренен, как никогда, – признался Далинар негромко. – Но…

– Туп?

– Дорогая, это я туп. А король попросту идиот.

– Ты не тупой, – возразила она. – Ты огрубевший. Практичный.

– Светсердце мое, у меня нет иллюзий по поводу толщины собственного черепа. Это меня не раз спасало – лучше иметь толстый череп, чем проломленный. Но я не знаю, много ли пользы будет от Таравангиана в его нынешнем состоянии.

– Ба! – воскликнула Навани. – Далинар, вокруг нас более чем достаточно умных людей. В период правления твоего брата Таравангиан был другом Алеткара, и то, что он немного приболел, не должно изменить наше к нему отношение.

– Ты права, разумеется… – Он замолчал. – В нем есть некая вдумчивость. И грусть. Я этого не помню. Он всегда был таким?

– Вообще-то, да. – Навани проверила часы – такие же, как у него, но с большим количеством самосветов. Какой-то новый фабриаль, с которым она возилась на досуге.

– Есть новости от капитана Каладина?

Жена покачала головой. Прошло много дней с той поры, как он связывался с ними в последний раз, но, скорее всего, у него просто закончились заряженные сферы. Теперь, когда Великие бури вернулись, они ожидали каких-то перемен.

В Комнате инициации Тешав показывала колонны, каждая из которых представляла какой-то орден Сияющих рыцарей. Далинар и Навани ждали у порога, отделившись от остальных.

– А что это за заклинательница потоков? – шепотом спросила Навани.

– Разъединительница. Приносящая пыль, хоть они и не любят это название. Она заявляет, что об этом ей сообщил спрен. – Далинар потер подбородок. – Не нравится мне ее улыбка.

– Если она и впрямь Сияющая, то как ей не доверять? Мог спрен выбрать того, кто пойдет против интересов орденов?

Еще один вопрос, на который у Далинара не было ответа. Требовалось проверить еще и то, принадлежит ли ей осколочный клинок или замаскированный под него Клинок чести.

Совершив обход, группа спустилась по ступенькам в зал собраний, который занимал почти весь предпоследний уровень и, сходя по наклонной, часть уровня под ним. Далинар и Навани последовали за гостями.

«Навани, – размышлял он. – Рука об руку со мной». Случившееся по-прежнему опьяняло и казалось нереальным. Словно одно из его видений. Он мог явственно вспомнить, как желал ее. Думал о ней, очарованный ее речами, знаниями, даже ее руками, пока она рисует – или, буря свидетельница, совершает какое-нибудь простое действие, к примеру подносит ложку к губам. Помнил, как пялился на нее.

Он не забыл тот особый день на поле боя, когда почти позволил ревности к брату завести себя слишком далеко – и с изумлением ощутил, как Эви проскользнула в это воспоминание. Ее присутствие придало цвет старым, хрупким воспоминаниям о тех днях войны рядом с братом.

– Память продолжает возвращаться ко мне, – негромко сообщил Далинар, когда они приостановились возле двери в зал собраний. – Могу лишь предположить, что в конце концов вспомню все.

– Этого не должно происходить.

– Я думал так же. Но в самом деле, разве мы можем что-то утверждать? Ведь о Старой магии говорят, что она непостижима.

– Нет. – Навани скрестила руки, и на ее лице появилось суровое выражение, как будто она рассердилась на упрямого ребенка. – В каждом случае, что я изучила, дар и проклятие сохранялись до самой смерти.

– В каждом? – переспросил Далинар. – И сколько ты обнаружила?