World Of Warcraft: Перед бурей - Кристи Голден (2018)

Долгое время Парквел считал, что одинок в тоске о прошлом. Но вот Вельсинда основала Совет Покинутых, чтоб позаботиться о городе в отсутствие Темной Госпожи, и вскоре то, что родилось как насущная необходимость, сделалось – по крайней мере, для Парквела – чем-то гораздо большим. Здесь он обрел чувство товарищества. Здесь он узнал, что вовсе не все довольны бездумным служением. Возможно, Отрекшиеся не были живыми, однако и у них имелись свои нужды, желания и чувства, не находившие удовлетворения.

Вельсинда была уверена, что Сильвана скоро вернется и прислушается к тому, что скажет совет.

Парквел искренне надеялся, что она права, но не на шутку в этом сомневался. Ведь от Сильваны требовалось прекратить принуждать подданных к продолжению жизни против собственной воли, не заставлять неупокоенных отрекаться от прошлого.

Однако, как учит история, наделенные властью не любят идти на уступки, а если и идут, то разве что вынужденно.

И за все годы жизни и посмертия Парквел еще не видел случая, чтобы история ошибалась.

Глава тринадцатая

Дарнас

Столица ночных эльфов была одним из любимых городов Андуина, пусть даже навещать ее ему доводилось нечасто. Калдорай были прекрасным народом, и город их, прочно угнездившийся в объятиях Мирового Древа, Тельдрассила, был прекрасен.

Андуин стоял в Храме Луны рядом верховной жрицей Элуны Тирандой Шелест Ветра и ее возлюбленным, верховным друидом Малфурионом Ярость Бури. Храм был исполнен безмятежности. Служители разошлись по делам, негромкое ритмичное журчание воды навевало покой, а статуя Хайдены, державшей над головой чашу, из которой струилась вниз, в лунный колодец, мерцающая жидкость, приятно ласкала взор.

Андуину вспомнился Храм света Пустоты. «Свет находит путь к нашим душам, – подумал он. – К душам всех и каждого. Для каждого подыщет сказание, лицо, имя или песнь, что найдет отклик в сердце. Называй его хоть Элуной, хоть Ан’ше, хоть просто Светом – неважно. При желании от него можно и отвернуться, однако от этого он вовсе не угаснет».

Тут он заметил, что Тиранда наблюдает за ним и едва заметно улыбается. Похоже, она все понимала.

– Жаль, что я не могу навещать ваш прекрасный город чаще, – сказал он вслух.

– Войны по природе своей удерживают нас вдали от мест, исцеляющих душу, – согласилась Тиранда.

Со вздохом отвернувшись от статуи, Андуин взглянул на супругов-правителей.

– В письме я в общих чертах описал природу предстоящей нам битвы, – сказал он. – Битвы за исцеление Азерот. Магни у вас еще не был?

– Пока что не приходил, – ответил Малфурион. – Мир наш велик. Хоть Магни и Вестник Азерот, однако пути его долги. После… после случившейся трагедии мы уже посылали в Силитус членов Круга Кенария. Хотели оценить урон.

«Мы над этим работаем», – совсем недавно сказал Андуину Шоу.

– Не в первый и, думаю, не в последний раз я радуюсь крепости уз, связующих наши народы, – сказал Андуин. – Что Кругу удалось узнать?

Правители обменялись взглядами.

– Идем, – сказал Малфурион. – Прокатимся верхом.

Следом за ними Андуин прошел по упругой траве храма к арке выхода. Снаружи ждали Стражи, две сильные, не знающие пощады женщины из городской охраны с тремя ночными саблезубами в поводу.

– Умеешь на них ездить? – с улыбкой спросила Тиранда.

– Мне доводилось ездить на грифонах, на гиппогрифах и лошадях, – ответил Андуин, – но на ночных саблезубах – ни разу.

– Очень похоже на грифонов, только походка у них ровнее. Думаю, тебе понравится.