World Of Warcraft: Перед бурей - Кристи Голден (2018)

Вот это вопрос! Хотелось бы ему такого?

– Отвечая, помни: может, он тебе и брат, но при этом – Отрекшийся, – впервые за все это время заговорил седовласый старик. Голос его рокотал, точно волчий рык. – Живым ему не бывать. Возможно, подгнил. Кости сквозь кожу торчат. Служа Плети, он натворил много ужасов, а сейчас служит Королеве-Банши. Так как, хотел бы ты встретиться с таким… «братом»?

Король Андуин явно был недоволен словами старика, но и прерывать его не стал. Ну, а Фредрик, представив себе этакую картину, похолодел. Это же сущий ужас! Встретиться нос к носу с…

А, кстати говоря, с кем? С чудовищем? Или же с родным братом?

Видно, это уж он, Фредрик, должен сообразить сам.

Хозяин таверны гулко сглотнул, взглянул прямо в мальчишеское лицо короля, затем в исполненные доброты глаза жрицы, а напоследок неохотно перевел взгляд на сурового, словно вот-вот готового взорваться от злости старика.

Но ответ его был предназначен для короля.

– Да, Ваше Величество, – твердо сказал он. – Я бы хотел с ним увидеться. Если он, как вы говорите, старался не допустить зла, значит, так и остался моим братом.

Король со жрицей обменялись довольными взглядами. Сощурившись на короля, заново наполняющего бокал Фредрика, седоволосый старик покачал головой и с досадой вздохнул.

Глава двадцать четвертая

Штормград

В течение нескольких дней Андуин с Калией занимались доставкой писем всем, перечисленным в списках, полученных от Сильваны. Письма Андуин писал сам, не препоручая этого писцу, и в каждом из них разъяснял, что участие во Встрече, как они с Калией начали называть предстоящее событие, абсолютно добровольно.

Отказ не повлечет за собой ничего дурного для тебя и твоей семьи, – писал он. – Это не приказ, а, скорее, приглашение, возможность вновь увидеться с родными и близкими – пусть с виду не такими, какими ты их помнишь.

Посыльным, доставлявшим письма по назначению, было велено не уходить, не дождавшись ответа. Некоторые из адресатов были грамотны и писали ответы сами, другие диктовали их посыльным.

Взглянув на стопку ответных писем, Андуин тяжело вздохнул.

– Считая с сегодняшней почтой, отказов больше, чем согласий, – подытожил он.

– Не стоит этому удивляться, – с печальной, но доброй улыбкой ответила Калия.

– Верно. Не стоит.

«И это самое печальное», – подумал он, но вслух этого произносить не стал.

– Но некоторые согласились сразу же, без раздумий, – напомнила Калия. – И каждый из членов Совета назвал пять имен, предвидя, что некоторые участвовать не захотят.

– И вправду.

Забывать об этом не стоило. Дело только начиналось: со всеми, кто ответил согласием, следовало побеседовать и убедиться, что их желание встретиться с родными или друзьями продиктовано любовью и заботой, а не жаждой мести. В этом Калии с Андуином предлагали помочь другие советники, но юный король отказался. Как это ни было горько, но Андуин не верил в их беспристрастность. От него не укрылось, насколько расстроил Генна ответ Фредрика Фарли. Конечно, люди должны понимать, с чем им придется столкнуться, однако запугивать их, добиваясь отказа, совсем ни к чему.

Между тем Андуину сообщили, что отрицательные умонастроения не ограничены кругом его советников. Стража и люди Шоу докладывали, что на улицах и в тавернах ропщут. Страже было приказано пресекать подобные разговоры, если они граничат с крамолой или подстрекательством к бунту, но пока ничего подобного не наблюдалось. Согласно донесениям стражников, общая ненависть была направлена на Орду и Сильвану, сотворившую такое с родными и близкими горожан. Некоторые были твердо убеждены: лучше смерть, чем превращение в «чудовищ».