Эхо прошлого. Книга 2. На краю пропасти - Диана Гэблдон (2009)

– А еще никто не поедет охотиться, вооружившись лишь сковородой, друг Уильям. Но если ты и правда джентльмен, то откуда ты родом?

Он замялся, не в силах сразу припомнить легенду своего альтер эго, и назвал первое, что пришло на ум:

– Я из… Саванны. Это в Каролине.

– Я знаю, где это, – резко ответила Рэйчел. – Я слышала их речь, ты говоришь не так.

– Думаешь, я лгу? – поразился он.

– Да.

– Вот как…

Они смотрели друг на друга в преддверии надвигающейся бури, и каждый что-то обдумывал. На миг Уильяму показалось, что он играет в шахматы с бабушкой Бенедиктой.

– Прости, что прочла твое письмо, – отрывисто сказала Рэйчел. – Не из любопытства, поверь.

– А зачем? – Он слабо улыбнулся, показывая, что не сердится на нее. Она не улыбнулась в ответ, но прищурилась – не подозрительно, а будто разглядывая его внимательнее.

– Я хотела больше узнать о тебе и о том, какой ты. Твои спутники показались нам опасными. А твой кузен? Если он похож на них, то… – Девушка прикусила верхнюю губу, покачала головой и продолжила уже уверенней: – Через несколько дней мой брат и я должны будем уехать отсюда. Ты сказал Денни, что поедешь на север. Мне хотелось бы, чтобы мы путешествовали вместе, хотя бы какое-то время.

Этого он не ожидал и, удивленно заморгав, сказал первое, что пришло на ум:

– Уехать отсюда? Почему? Из-за… э-э… соседей?

– Что? – удивилась она.

– Прошу прощения, твой брат вроде бы говорил, что отношения между вами и вашими соседями несколько… напряженные.

Рэйчел прикусила губу словно в расстройстве или в изумлении.

– Вот оно что… – Она побарабанила пальцами по столу. – Кажется, мне придется все тебе рассказать. Что ты знаешь про «Общество друзей»?

Уильям знал только одну семью квакеров по фамилии Анвин. Глава семьи был богатым торговцем, знакомым его отца; Уильям как-то общался с двумя его дочерьми на приеме, хотя разговаривали они не о философии или религии.

– Должно быть, они – то есть вы – против всякой борьбы? – осторожно предположил он.

К его удивлению, Рэйчел рассмеялась. Уильям был рад, что маленькая хмурая складка между ее бровями разгладилась.

– Мы против насилия, – уточнила она. – А борьба помогает нам развиваться, если уж на то пошло. Что касается нашей веры… Денни сказал, что ты не папист, хотя, полагаю, ты ни разу не посещал собрания квакеров.

– До сих пор не представлялось возможности.

– Так я и думала. Что ж… – Она задумчиво посмотрела на него. – У нас есть священники, которые приходят читать проповеди на собраниях, но каждый присутствующий может высказаться на любую тему, если его или ее побуждает к этому дух Божий.

– Ее? Женщины тоже выступают публично?

Она бросила на него испепеляющий взгляд.

– У меня, как и у тебя, есть язык.

– Я заметил. Пожалуйста, продолжай.

Рэйчел чуть наклонилась вперед, собираясь продолжить рассказ, но ей помешал громко хлопнувший ставень и хлынувшие на подоконник потоки дождя. Она вскочила на ноги.

– Нужно загнать цыплят в сарай! А ты закрой ставни! – приказала она и выбежала из дома.

Уильям медленно подошел к окну и выполнил распоряжение. Когда он направился наверх, чтобы закрыть ставни и там, то снова ощутил головокружение. Пришлось пережидать его на пороге комнаты, вцепившись в дверной косяк.

На втором этаже было две комнаты: спальня над главным входом, где поместили его, и маленькая комната в конце коридора. Теперь брат и сестра Хантер жили в ней вдвоем. Там стояла низенькая кровать, умывальник с серебряным подсвечником на нем и еще несколько вещей. На вбитых в стену крючках висели запасная рубашка и брюки доктора, шерстяная шаль и платье строгого кроя цвета индиго – похоже, Рэйчел надевала его по особым поводам.