Убийство на площади Астор - Виктория Томпсон (1999)

Эмма Петровская оглянулась на детектива. Ее глаза цвета глины таращились на него, словно два тусклых шарика, из складок жира, из которых состояло ее лицо. На щеке торчала огромная бородавка, из нее росло несколько длинных волос. Эмма недовольно сжала тонкие губы.

– Если девушка умирает после одной из моих процедур, это не убийство, – проинформировала она визитера и вернулась к отпиранию двери.

– Она умерла не от этого. Ее кто-то задушил. Но нам известно, что у нее был ребенок и что в ночь, когда ее убили, к ней приходил абортмахер.

Эмма Петровская толчком отворила дверь, после чего одарила Фрэнка печальным взглядом:

– И вы думаете, что это я ее убила?

Предположить подобное, ясное дело, было невозможно, так что Фрэнк даже не стал ничего на это отвечать.

– Я полагаю, ее убил тот, кто вас к ней направил. Жертву звали Алисия ван Дамм.

Эмма приподняла кустистые черные брови, но тень узнавания даже не мелькнула на ее лице.

– Мне ничего не говорит это имя, детектив-сержант. Вряд ли я сумею вам помочь.

И прежде чем Фрэнк успел задать еще хоть один вопрос, Петровская прошла в дом и с грохотом захлопнула дверь прямо перед его носом. Сержант с минуту стоял и тупо смотрел на кружевные занавески, раскачивающиеся по ту сторону дверного стекла. Как бы проникнуть внутрь силой? Впрочем, Фрэнка уже не слишком интересовал дальнейший разговор. Уродливая, неприятная старуха. Если Мэллою так уж захочется побеседовать с вредной особой, он вполне может отправиться к себе домой.

Устало вздохнув, полицейский развернулся и спустился с крыльца. Мальчишки, издевавшиеся над старухой, уже разбежались, подобрав с мостовой все монеты, – отправились искать себе другие развлечения. Фрэнк сунул руку в карман и достал составленный список фамилий, добытых из разных источников. Список был на удивление коротким. А Фрэнк-то полагал, что в городе таких масштабов, как Нью-Йорк, имеется несколько сотен абортмахеров и все они охотно согласятся сотрудничать с полицией. Но он ошибся насчет и одного, и другого. Полдюжины женщин, которых он сегодня посетил, умели держать язык за зубами точно так же, как Эмма Петровская.

Да, Мэллой лишь попусту тратит время. Никто в жизни не признается, что пытался сделать незаконную, подпольную операцию девушке, которую позднее убили. Эта ниточка слишком тоненькая, но она – единственная. Решив проверить еще одного человека, чей адрес имелся в его списке, детектив направился к центру города.

* * *

Сара обрадовалась, увидев, что объявление «сдается комната» уже исчезло с фасадного окна дома Хиггинсов. На крыльце играли их дети. Сара поприветствовала каждого по имени.

– Ну как, вам нравится ваш новый братик? – спросила она.

– Да он все время спит, – пренебрежительно ответила Мэри-Грейс.

Будучи старшей, она, по-видимому, считала своим долгом отвечать на вопросы первой. У нее были большие карие глаза и изящное худенькое личико, слишком серьезное для девочки, прожившей на свете всего десять зим.

– Он слишком маленький, чтобы с ним играть, – пожаловался Роберт. Ему исполнилось только пять, но он был сложен гораздо крепче хрупкой сестренки.

– Ничего, скоро подрастет, – улыбнулась Сара. – Но вот тебя-то он ни за что не догонит. Ты всегда будешь больше его.

– Правда? – Эта мысль очень понравилась Роберту.

Восьмилетняя Салли подняла взгляд от куклы, которую укачивала, и сказала:

– Но ты никогда не будешь таким большим, как я и Мэри-Грейс. Ты всегда останешься нашим маленьким братиком.

– Я не маленький! – возмущенно выкрикнул Роберт и начал завывать.

Сара хотела было его успокоить, но Мэри-Грейс явно была привычна к подобным взрывам неудовольствия. Она просто обхватила крепенькое тело брата своей хрупкой ручонкой и потрепала его по плечу, пока он не забыл, почему и отчего начал плакать. Высвободившись, мальчуган побежал куда-то в поисках нового занятия.