Убийство на площади Астор - Виктория Томпсон (1999)

– Верно. – Фрэнк ждал продолжения, ни на секунду не удивившись. Это его единственное дело, способное у кого-то вызвать озабоченность.

– Гнусный случай. Молодая девушка, совсем юная, и убита в самом расцвете лет. – Суперинтендант грустно покачал головой, и его лицо выразило глубочайшее сожаление по поводу столь ужасного события.

Фрэнк был впечатлен. Он слышал, что новый супер– интендант научился общаться с публикой у своего брата-актера. И Конлин, несомненно, демонстрировал сейчас талант профессионального лицедея. Эти умения должны сослужить ему добрую службу на нынешнем посту, но Фрэнка трудно провести фальшивой озабоченностью по поводу гибели Алисии ван Дамм. Конлина заботит только то, как продвигается расследование этого дела, а также то, как это расследование может отразиться на одном человеке – на нем самом.

Фрэнк кивнул, давая понять, что полностью с этим согласен. Пока что. Но все его инстинкты уже бунтовали, предупреждая, что сейчас что-то произойдет. Что-то действительно скверное. И его настороженность уступила место страху.

– Вы знакомы с семейством ван Даммов?

– Я с ними встречался. В ходе расследования.

Шеф нахмурился, глядя вниз, на полированную столешницу, словно тщательно взвешивая слова детектива. Точно так, как актер играл бы роль человека, обладающего властью.

– Тогда, возможно, вы сумеете понять их озабоченность и беспокойство, которые несколько отличаются от эмоций, типичных для других людей в подобных обстоятельствах.

– Как мне показалось, их в основном заботит вопрос о поимке того, кто убил их дочь, – осторожно заметил Фрэнк.

– Большинство на их месте беспокоились бы именно об этом, – согласился шеф, складывая руки на столе и наклоняясь вперед, словно давая Фрэнку понять, что он совещается с ним в доверительной манере. – Большинство людей жаждут мести, Мэллой. Они именуют это справедливостью, но на самом деле им нужна месть. Она не вернет им родного и близкого человека, но даст им какое-то удовлетворение.

Фрэнк знал, что так оно и есть, но он также помнил, что суперинтендант все еще не назвал истинную причину вызова. Однако детективу становилось все более понятно, что это за причина. И он продолжал выжидать, ощущая, как от злости в желудке растет ядовитый жгучий комок.

– Ван Даммы во многом не похожи на других людей. Они гораздо более умны и образованны, чем прочие, и понимают, что месть не вернет им дочь. Ван Даммы также понимают, что привлечение к суду ее убийцы может еще больше увеличить ущерб, который уже нанесен доброму имени и репутации их дочери.

«Не говоря уже об ущербе их собственному доброму имени и репутации», – подумал Фрэнк, но, конечно же, вслух этого не сказал. Ему никогда не стать капитаном, если он начнет возражать суперинтенданту. Скорее даже, он снова станет патрульным и будет обходить свой участок, если не соблюдать осторожность.

– Учитывая, что ван Даммам грозят еще более серьезные неприятности, если вы будете продолжать свое расследование, Мэллой, я снимаю вас с этого дела. Полагаю, шансы найти убийцу не слишком велики. А поскольку, занимаясь расследованием, вы вряд ли получите важные результаты, нет смысла продолжать эту работу.

– В результате этой работы мы лишим убийцу свободы действий, уберем его с улиц. – Фрэнк не устоял перед соблазном сообщить это суперинтенданту. Жгучий комок злости, образовавшийся в желудке, превратился в ком расплавленной ярости, и ему пришлось сжать пальцы в кулаки, чтобы в бешенстве не хлопнуть ладонями по столу.

– Сотни убийц продолжают ежедневно бродить по улицам, Мэллой. Всех их нам в любом случае не переловить. Так что этого мы ловить не будем. – Голос Конлина звучал жестко и решительно, не оставляя простора для возражений. – Вам все ясно?

Фрэнку было все ясно и понятно. Некто важный и влиятельный не желает, чтобы это дело было расследовано, а памятуя о содержании записки Сары Брандт, он понимал ситуацию даже лучше, чем супер– интендант.