Dead Space. Мученик - Брайан К. Эвенсон (2010)

Хеннесси окунул пальцы в останки Дантека и медленно приблизился к стене, чтобы ждать, когда снова распахнется мозг. Едва это произошло, в голове Хеннесси вспыхнули символы. Он отчетливо видел, как они мерцают, будто прямо перед глазами. Весь трясясь от возбуждения, он принялся быстро записывать их на стене, прерываясь только для того, чтобы обмакнуть пальцы в лужу крови. Первым был знак, напоминавший букву N, но в зеркальном отражении и с шариком внизу вертикальной палочки. Следующей шла буква L «вверх ногами» и с изогнутой горизонтальной палочкой. Потом появилась фигура, похожая на нос корабля, движущегося слева направо, с едва виднеющимся иллюминатором, а за ней – круг в круге. После этого Хеннесси, пытаясь успеть за проносящимися перед мысленным взором образами, наносил знаки с такой бешеной скоростью, что уже не следил за тем, что пишет, а лишь все быстрее и быстрее шевелил пальцами.

Добравшись до иллюминатора, он не прекратил работу, а просто продолжил писать прямо поверх него. Он записывал все, что видел перед собой. Спустя некоторое время Хеннесси обнаружил, что места остается совсем немного, и принял решение рисовать значки помельче. Когда же все стены были покрыты кровавыми символами, он перешел сперва на приборную панель, а потом и под нее. Вскоре стала заканчиваться и кровь. Тогда Хеннесси попрыгал на том, что осталось от груди Дантека, пытаясь выдавить еще немного драгоценной жидкости. Но и этого хватило ненадолго. Хеннесси с силой наступил на руку покойника, и из сосудов заструилась кровь. Прошло немного времени, и тело несчастного Дантека оказалось буквально разорвано на куски, оно теперь еще меньше напоминало человеческие останки, чем в тот момент, когда Хеннесси начинал свои «кровавые записки».

Внезапно ожила связь, и сквозь яростный треск помех раздался голос Таннера:

– …те, по… «Эф-семь»… другой ко…

– Таннер, не сейчас, – отозвался Хеннесси.

– …тьте, прика… ы слышите?

– Не сейчас! – заорал Хеннесси.

К этому моменту стены и потолок уже были полностью испещрены символами, из незанятых поверхностей оставался только пол. Отдельные куски того, что было телом Дантека, он сложил в командирском кресле. Хотел пристегнуть их ремнями, но быстро понял, что в этом нет никакого смысла. Все в порядке, убеждал себя Хеннесси, батискаф никуда не плывет. Они стоят на месте и не двигаются.

Кровь почти вся иссякла, а та, что еще оставалась на полу, начала свертываться. Но он все равно макал в нее пальцы и продолжал записывать символы тонкими экономными штрихами, чтобы зря не расходовать «чернила». Совсем скоро на полу также не осталось свободного места.

Как же Хеннесси хотел, чтобы рядом сейчас был брат, чтобы он подсказал, как поступить дальше. Правильно ли он сделал? Не предал ли Шейна? Хеннесси стоял на коленях и смотрел невидящим взглядом.

В батискафе было жарко, как в нагретой духовке. Черт, откуда здесь такая жара? Хеннесси поднялся, стащил рубашку и швырнул на свободное кресло. Это помогло, но мало. Ему по-прежнему было ужасно жарко. Он снял ботинки и водрузил их поверх рубашки, потом стянул штаны и нижнее белье. И вот Хеннесси уже стоял обнаженный и рассматривал свое тело.

«Бледное, – думал он. – Словно простыня. Нет, не простыня. Белое, как лист бумаги».

И тут его осенило – он понял, что делать дальше.

Вот только крови больше не было ни капли. Дантека он использовал всего, без остатка, и не сохранил даже самой малости, чтобы записать окончание.

Хеннесси огляделся по сторонам. Где-то здесь наверняка найдется кровь. Разве на батискафе не должен быть солидный запас? Вдруг возникнет необходимость сделать переливание прямо на борту? Как вообще можно отправляться куда-либо без крови?

Взгляд его блуждал по рубке и вдруг наткнулся на собственную руку. Под кожей пульсировала синяя жилка.

– Ага, – широко улыбнулся Хеннесси, – вот где вы ее прячете.