Перфекционистки - Сара Шепард (2014)

Кейтлин кивнула и, прежде чем успела подумать как следует, вдруг порывисто обхватила Джереми и крепко прижала к себе. Прошла секунда – и он тоже обнял ее в ответ. И стоя вот так, в тепле его обнимающих рук, Кейтлин поняла, что впервые после смерти брата не чувствует себя чудовищно одинокой.

3

Ранним утром в четверг Маккензи Райт в лоскутной юбке, с заколотыми сзади непослушными светлыми волосами, сидела на пассажирском сиденье в машине своей лучшей подруги Клэр Колдуэлл и вполголоса напевала симфонию «Из Нового Света» Дворжака. Миссис Рабинович, дирижер их сводного симфонического оркестра, требовала, чтобы вплоть до самого концерта они жили, дышали, засыпали и просыпались с этой музыкой. Маккензи отрешенно перебирала пальцами в такт мелодии, как будто ее виолончель стояла перед ней, а не была втиснута на заднее сиденье голубого «Форда Эскейп» Клэр.

– Эй? Земля вызывает Маккензи! – Клэр помахала рукой перед очками Мак.

Маккензи мгновенно сосредоточилась и поняла, что Клэр что-то рассказывала ей.

– Ой, прости. Я сегодня немного сама не своя.

Клэр сочувственно покосилась на нее, потом поджала идеально розовые губы.

– Я тоже, – призналась она. – Это собрание по поводу Нолана было просто ужасным. До сих пор не могу привыкнуть к тому… что он умер.

Маккензи повернулась к окну, разглядывая идеально зеленые лужайки перед проносившимися мимо домами. Нолан, возможно, и умер, но напоминания о нем были повсюду – его фотографии на стенах, выпуски новостей, в которых говорили о «случайной передозировке», утреннее объявление о том, что похороны состоятся в субботу, то есть всего через три дня. И еще это собрание, будь оно неладно. Директор показал те самые фотографии Нолана с размалеванным лицом, которые Мак собственноручно и анонимно слила в сеть из интернет-кафе. Кто бы сомневался, что в Бэкон Хайтс – самом стрессогенном месте на земле – даже поминальное собрание сделают таким, чтобы оно оказывало максимальное воздействие на психику.

Но куда более сильнодействующими были воспоминания самой Маккензи о той ночи.

– Давай сменим тему… – пробормотала она.

– Конечно! Ты уже получила расписание прослушиваний? – спросила Клэр.

При слове «прослушивание» очередной укол страха, как сосулька, вонзился в сердце Маккензи. Клэр говорила о прослушивании в Джульярдской музыкальной школе.

– М-м, угу. В следующую пятницу. В пять вечера.

– Да? – Клэр выпрямилась, тряхнула коротко стриженными светлыми волосами. Эта стрижка, с которой Мак выглядела бы просто чудовищно, превращала Клэр в прелестного маленького эльфа. Тень улыбки заплясала на ее лице. – У меня тоже, представляешь? Только в четыре. Значит, прямо перед тобой.

Капли пота выступили сзади на шее Маккензи. Мак и Клэр познакомились, когда им было пять лет, в музыкальном лагере для одаренных дошкольников и с тех пор были неразлучны. Их дружба была сплошным состязанием. Клэр яростно соперничала с Маккензи за место в оркестре и право диктовать, чем заниматься в пятницу вечером, но при этом оставалась единственным человеком, с которым у Мак было хоть что-то общее – ведь даже при всей мании совершенства, царившей в Бэкон Хайтс, лишь очень немногие понимали, на какие жертвы им приходится идти ради музыки. Мак и Клэр делились друг с другом всем: в кого они тайно влюблены, какого преподавателя музыки терпеть не могут и как порой им совершенно не хочется играть.

Сейчас они соперничали из-за поступления в Джульярд, куда, как известно, еще никогда не брали двух виолончелисток из одной школы. Скорее всего, и в этом году там не найдется места для них обеих. Впрочем, учитывая все, что произошло между ними в последнее время, Маккензи и сама не слишком этого хотела.