Подозрения - Гвенда Бонд (2019)

– Да мы все – механизмы. Тело – это машина, просто другого типа.

Логично.

– И что, сердца у машины нет? – спросила Терри в шутку.

– Есть, конечно. Сердце – это насос, который заставляет нас двигаться.

Лифт наконец остановился на третьем этаже, и двери начали открываться – так же поразительно медленно, как и в прошлый раз. После некоторой паузы Элис произнесла:

– Я могла бы починить, ну знаешь, если бы у меня были нужные запчасти. Он ведь не сломан, просто потерял былую роскошь.

Терри подумала, что это отучит ее судить о человеке по грязной рабочей одежде. «Былая роскошь» университетского лифта, надо же.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – сказала Терри.

– И я надеюсь, – сдержанно усмехнулась Элис.

– Так ты сказала, что не была тут раньше? – вырвалось вдруг у Терри.

– Нет, – ответила Элис. – На той неделе мой дядя увидел объявление в газете, что требуются девушки студенческого возраста, обладающие выдающимися навыками. Я ответила. И получила письмо с приглашением сюда.

Новая процедура отбора кандидатов, сказала женщина на первом этаже. Как же Терри теперь пройти эту процедуру? Что считается «выдающимся навыком»?

Они вышли из лифта – Элис вновь мягко похлопала его по обшивке – и оказались в безликом коридоре, по обеим сторонам которого виднелись двери и плакаты, рекламирующие новые эксперименты. Лишь одна из комнат была открыта, и Терри догадалась, что туда-то им и нужно. Дверной проем был достаточно широким, чтобы они могли пройти в него одновременно, – и это хорошо, потому что Элис отказалась заходить как перед, так и после Терри. Это выглядело очаровательно, как пока что и все прочие проявления странной натуры Элис.

Внутри их встретил еще один человек в белом лабораторном халате – мужчина в толстых очках с роговой оправой и с прической, как у диктора из теленовостей. Он протянул каждой из них по стопке бумаг и шариковой ручке.

– Заполняйте бланки, – сказал он, – после этого вас вызовут.

Как вежливо, большое спасибо.

Мужчина указал им на два ряда стульев, служивших импровизированным местом ожидания. Там уже сидели шесть других девушек студенческого возраста (хотя, если судить по Элис, не все из них могли быть студентками), а также парень-ровесник с длинными каштановыми волосами и бородкой, как у Иисуса, в расклешенных брюках. Здесь Терри и Элис пришлось разделиться, потому что два последних свободных стула были в разных рядах.

Элис села рядом с молодой чернокожей женщиной, читавшей увесистый учебник. По сравнению с ней даже Терри выглядела неряхой, не говоря уж про Элис. На незнакомке был красивый брючный костюм фиолетового цвета, сшитый по последней моде. Скромно, но со вкусом.

– Ты тоже из города? – спросила у нее Элис.

Незнакомка повернула голову. Ее умное и симпатичное лицо обрамляли аккуратные кудряшки.

– Я выросла здесь, – ответила она. – Меня зовут Глория Флауэрс.

– Из тех… – начала Элис.

– Да, – подтвердила Глория, – из тех самых Флауэрсов.

Элис вытаращила глаза от изумления. А затем громко, словно суфлер в театре, шепнула сидящей напротив Терри:

– Ее семья владеет огромным цветочным магазином. «Цветы Флауэрсов»[4].

– Я вообще-то здесь, – заметила Глория. И добавила: – А магазин называется «Цветы и подарки Флауэрсов».

– Ты тоже увидела объявление в газете? – спросила у нее Терри.

– Нет, – ответила Глория. – Я сама здесь учусь. На факультете биологии.

– Я не хотела обидеть, – произнесла Элис, краснея. – Правда. Я сначала говорю, потом думаю.

– Слышала бы ты, как она восхищалась лифтом, – добавила Терри.

Элис взглянула на нее с благодарностью.

Терри наклонилась вперед и протянула Глории руку. Та поколебалась секунду, но все-таки пожала ее. Другой рукой она прижимала к груди учебник. Вдруг из него что-то выпало на пол. Комикс.

В округлившихся глазах Глории читались смущение и досада.