Юная жена - Бэнкс Майя (2014)

Сооружение явно было построено в расчете на оборону. Чтобы перебить отряды Монтгомери и проникнуть в замок, потребуется громадная армия. Кроме короля, такой силой обладал только ее родной клан.

Теперь их вынудили подписать договор, нежеланный для обеих сторон, и Эвелин невольно задалась вопросом, как долго Монтгомери и Армстронги будут его соблюдать.

Повозки со стуком начали спуск, и когда они оказались у стен, гигантские ворота открылись.

Впереди колонны ехал Грэм в сопровождении братьев, затем катилась повозка Эвелин, а позади повозок с приданым следовали воины Монтгомери.

В просторном внутреннем дворе Грэм спрыгнул с коня и подошел, чтобы помочь Эвелин. Выходя из повозки, она слегка покачнулась — после долгой дороги у нее затекли ноги, и она чувствовала себя слабой, как новорожденный котенок, а в следующий миг уже осознала, что на нее направлены все взгляды. Куда бы она ни посмотрела, повсюду натыкалась на чьи-нибудь глаза, в которых горело жадное любопытство. Доброжелательных взглядов почти не было. Большинство присутствующих смотрели враждебно, сжав губы, прищурившись. Неприязненные гримасы искажали лица.

Эвелин задержала взгляд на одной из женщин и прочитала по ее губам: «Сука Армстронгов».

Сузив глаза, Эвелин запечатлела лицо женщины в своей памяти. Она не забудет нанесенного ей оскорбления.

Тем временем Грэм, слегка обняв ее за плечи, разговаривал с группой мужчин своего клана. Эвелин слишком поздно поняла, что он обращается ко всему клану, и не успела прочесть по губам его слов. Но что бы он ни сказал, большинству это явно пришлось не по душе. Их лица стали совсем угрюмы, а Эвелин прочла по губам еще несколько нелестных замечаний в свой адрес.

Никогда в жизни она не была так испугана и одинока. О приветливой встрече и речи не шло. От недоброжелательных пристальных взглядов у нее покалывало кожу. Эвелин казалось, что ее разобрали на части, оценили и сочли никчемным приобретением.

Из чувства противоречия она гордо вздернула подбородок. Она не позволит себя унижать и запугивать! Она дочь одного из самых могущественных лэрдов во всей Шотландии. Ей не страшен никто из Монтгомери! Она не опозорит Армстронгов, демонстрируя чужакам свою слабость.

Грэм повел ее к дверям замка. Они прошли мимо нескольких женщин клана Монтгомери, и ни одна из них даже не улыбнулась Эвелин.

Она смотрела прямо перед собой, не желая знать, что они говорят о ней. Она увидела достаточно, чтобы понять, как относятся к ее присутствию.

Главный зал оказался просторнее, чем у Армстронгов. В его обоих концах располагались огромные камины. Эвелин увидела возвышение со столом, за которым легко могла разместиться дюжина человек. В зале было еще несколько столов — это показывало, что многие из здешних обитателей питаются в замке.

У дальнего камина стояло несколько стульев и подставок для ног. Здесь явно было место для отдыха. Именно туда Грэм повел жену и усадил на мягкий стул возле огня. Эвелин внимательно следила за его губами, опасаясь пропустить какое-нибудь указание.

— Ты хочешь есть или пить?

Эвелин была голодна, но при одной мысли о пище ее желудок сжало спазмом. Она слишком нервничала, чтобы есть.

— Если чуть-чуть подождешь, вернусь и покажу твои покои. Я прикажу отнести туда вещи и разобрать их.

Эвелин даже не успела кивнуть в знак согласия, как Грэм повернулся и вышел из зала.

Боясь шевельнуться и привлечь к себе еще больше внимания, Эвелин сидела и ждала. Люди Монтгомери входили и выходили. Всем было любопытно посмотреть на новую родственницу, но ни одного дружелюбного лица Эвелин так и не увидела — ничего, что придало бы ей уверенности и успокоило. Сейчас она остро почувствовала горе от разлуки с домом и со своим кланом. Она действительно была одна-одинешенька в безмолвном мире, где люди считали ее сумасшедшей дочерью своего злейшего врага.