Путь Моргана - Колин Маккалоу (2000)

Вспомнив рассказы Лиззи, которую он продолжал мысленно называть Лиззи Лок, а не Морган, о том, что на «Леди Пенрин» не хватало даже тряпок для ежемесячных женских недомоганий, Ричард принял важное решение: хотя у него вызывал отвращение человек, стремящийся нажиться за счет изголодавшихся людей, придется купить у него несколько локтей коленкора для женщины, которую ему, Ричарду, предстоит приютить в своем доме. Возможно, на «Леди Джулиане» женщинам давали тряпки, но в этом он сомневался. Ничем не отличаясь от пресыщенного экипажа «Леди Пенрин», матросы с «Леди Джулианы» вряд ли проявляли сочувствие к пассажиркам. А еще гостье Ричарда понадобится постель – матрас, подушка, простыни, одеяло и, кроме того, одежда. Джонни Ливингстон уже пообещал сколотить кровать и еще несколько стульев, и Ричард подсчитал, что приезд незваной гостьи обойдется ему недешево. Он по-прежнему хранил золотые монеты в сундуке и в каблуках сапог Айка Роджерса. Хотелось бы посмотреть, что привез на продажу Николас Энстис. Может, корундовый порошок? Запас Ричарда почти иссяк. Впрочем, он приспособился изготавливать наждачную бумагу, принося песок из Черепашьего залива и вываривая клей из рыбьей чешуи, но такая бумага была непрочной.

Около десяти часов первая шлюпка пристала к берегу под радостные крики пятидесяти матросов с «Сириуса», с нетерпением ожидавших ее; тем временем женщинам помогали спускаться с «Сюрприза» в остальные шлюпки. День выдался тихим, непохожим на тот дождливый и ветреный день, когда на остров прибыл майор Росс, но едва первая шлюпка подплыла к причалу, под ее днищем прокатилась откуда-то взявшаяся высокая волна, и женщины завизжали, отказываясь прыгать на берег. Один из матросов с «Сириуса» встал на самый край естественного причала и протянул руки, гребцы подвели шлюпку поближе к причалу, а двое матросов, сидящих в ней, почти перебросили испуганно кричащую женщину на берег. Следом пришла очередь остальных пассажирок. Никто из них не свалился в воду и не лишился скудного имущества. Вскоре к берегу подошла вторая шлюпка, и все повторилось; не прошло и часа, как всю импровизированную пристань заполнили женщины. Но матросы не позволяли себе никаких вольностей: каждый выбирал себе женщину и помогал ей взобраться на вершину утеса, высота которого превышала двести футов.

– Посмотрим, что будет, когда до Сидней-Тауна докатятся слухи о том, что команда «Сириуса» выбрала себе лучших женщин. Пехотинцев придется связывать, чтобы избежать драки, – ведь майор Росс сам запретил им появляться в заливе.

– Он сделал это умышленно? – с любопытством спросил Уэнтуорт.

– Да, но совсем не по тем причинам, о которых ты думаешь, – ответил Ричард. – Еще неизвестно, что было бы хуже – предоставить право первого выбора пехотинцам или матросам с «Сириуса». Майор сумел по крайней мере предотвратить драки между пехотинцами.

– Так или иначе, – улыбнулся Стивен, – выбор здесь небогатый. По сравнению с этими бедняжками даже горгона Медуза показалась бы красавицей. Я насчитал пятьдесят три женщины, а значит, друзья мои, нам придется спуститься на берег: помощники с «Сириуса» уже исчезли.

Подобно Стивену Доновану и Ричарду Моргану, но по совсем иной причине Дарси Уэнтуорт не пытался выбрать себе подругу среди испуганных женщин, оставшихся на берегу. У Дарси была любовница из числа каторжниц, рыжеволосая красавица Кэтрин Кроули, которая отказалась высаживаться на берег в заливе Каскад: ей вместе с новорожденным сыном Уильямом Чарлзом предстояло дождаться, когда утихнет волнение в Сидней-Бей. Уэнтуорт влюбился в нее с первого взгляда и поселил в своей каюте на «Нептуне». Кэтрин родила ребенка незадолго до того, как «Нептун» приплыл в Порт-Джексон. Это событие стало и радостным, и печальным. Малыш Уильям Чарлз унаследовал медные материнские кудри и отцовскую стать, но родился с сильным косоглазием.