Путь Моргана - Колин Маккалоу (2000)

Китти ни на минуту не сомневалась в том, что Ричард будет замечательным отцом, но даже она изумилась, увидев, с какой величайшей покорностью и готовностью он взвалил на себя все родительские обязанности. Многие подруги и знакомые Китти часто жаловались, что их мужья стыдятся возиться с детьми или выполнять домашнюю работу. Да, они брали детей на руки, целовали и обнимали малышей, но этим и ограничивались. А Ричарда не волновало, что подумают о нем друзья. Даже в присутствии посторонних он пеленал Кейт, стирал пеленки и развешивал их на просушку, нисколько не боясь уронить себя в глазах других. В одном отношении ему и вправду повезло: Ричард ни в коей мере не выглядел бесхарактерным человеком, иначе, возможно, он стыдился бы новой роли отца.

Работать он стал еще упорнее, при этом дорожил каждой минутой, чтобы проводить побольше времени с Китти и Кейт. А когда Китти робко предложила ему поменьше работать на лесопилке и побольше – в огороде, Ричард ужаснулся: нет, только не это! За работу на лесопилке он получал щедрое жалованье, а каждый вексель был залогом безбедного будущего для его детей. Ричард уверял, что ему на все хватит сил – ведь до старости еще так далеко.

Когда Кейт минуло шесть месяцев, Томми Краудер разыскал Ричарда на второй лесопилке и посоветовал ему внести малышку в правительственные списки.

– Я сам в состоянии прокормить свою жену и дочь, – с достоинством возразил Ричард.

– Но вице-губернатор Кинг утверждает, что они обе находятся под опекой правительства. Зайди ко мне сегодня же, и мы уладим дело, – заключил Краудер и ушел не оглядываясь.

– Не понимаю, почему мои жена и дочь должны получать провизию со склада, – упрямо заявил Ричард, входя в тесный кабинет Краудера. – За них отвечаю я, как глава семьи.

– Нет, Ричард, ты вовсе не глава семьи. Китти – каторжница, мать-одиночка. Вот почему она до сих пор значится в списке, и туда же должен быть внесен ребенок. Ты нужен был мне только как свидетель, – объяснил Краудер.

Глаза Ричарда угрожающе потемнели.

– Китти – моя жена, а Кейт – моя дочь.

– «Кэтрин Кларк, не замужем…» Да, вот она, – пробормотал Краудер, отыскав нужную строку в большой конторской книге. Он взял перо, окунул его в чернильницу и вывел в той же строчке, повторив вслух: – «Кэтрин Кларк, дочь». – Он поднял голову и улыбнулся. – Вот теперь все в порядке. Спасибо, Ричард. – И он отложил перо.

– Фамилия ребенка – Морган. Я признал его своим!

– Нет, Кларк.

– Морган!

Томми Краудер не отличался дальновидностью: он часто ссорился с теми, кто мог бы помочь ему в будущем. Но теперь, увидев, что глаза Ричарда стали стальными, как волны Сидней-Бей в шторм, Краудер побледнел.

– Ричард, напрасно ты винишь меня, – пролепетал он. – Я тебе не судья, я просто служу правительству острова Норфолк. Вице-губернатор Кинг требует, чтобы все книги были в порядке, как принято в Бристоле. И тебе, бристольцу, это должно быть приятно. – Он нес околесицу, не замечая, что говорит. – Я должен был внести ребенка в списки и сделал это, призвав тебя в свидетели. Его фамилия – Кларк.

– Но это несправедливо! – бушевал Ричард позднее, встретившись со Стивеном. – Этот подхалим вписал мою дочь в свою проклятую книгу как Кэтрин Кларк! И сделал это у меня на глазах!

Стивен увидел, как перекатываются мускулы под кожей рук Ричарда, и невольно содрогнулся.

– Ради Бога, успокойся, Ричард! Ни Краудер, ни Кинг ни в чем не виноваты. Понимаю, это несправедливо, да тут уж ничего не поделаешь. Китти тебе не жена и не может быть ею. Ей осталось отбыть еще несколько лет каторги, а это значит, что она находится под опекой правительства острова, которое вправе поступать с ней, как заблагорассудится. И по закону фамилия Кейт – Кларк.

– И все-таки у меня есть один выход, – процедил Ричард сквозь зубы. – Убить Лиззи Лок.

– На это ты не способен, так что незачем болтать попусту.