Хельмут Ньютон. Автобиография - Хельмут Ньютон (2002)

Я никогда не получал грантов от учреждений или университетских стипендий, но всегда знал, как пользоваться ресурсами клиентов, как рекламными, так и издательскими. Я называл это «ломкой системы». Обычно я резервировал один или два часа от каждого фотосеанса для собственных целей. Естественно, я показывал клиентам все снимки, но природа моих экспериментов была такова, что они предпочитали публиковать «обычные», а не «частные» варианты. Таким образом, я в течение многих лет накапливал личные архивы. Я пользовался не только моделями, гримерами и парикмахерами, но и модными аксессуарами и всем прочим, что могло присутствовать на сеансе.

Глава десятая НЬЮ-ЙОРК: МИССИС ВРИЛЭНД И АЛЕКС ЛИБЕРМАН, 1965–1973

В 1962 году Диана Врилэнд, которую все называли «миссис Врилэнд», ушла из журнала Harper’s Bazaar и стала главным редактором американского Vogue.

В 1965 году она позвонила мне в Париж и сказала: «Мистер Ньютон, я хотела бы, чтобы вы приехали в Нью-Йорк, привезли с собой прекрасную девушку и работали в нашем журнале». Это было фантастическое предложение для честолюбивого и почти неизвестного фотографа. Оно подразумевало кучу денег и, если повезет, мощный толчок в карьере.

Тогда я не догадывался, что из этого ничего не выйдет и что мои фотографии будут жалкими и незапоминающимися. Миссис Врилэнд представляла атмосферу восточных фантазий, марокканской феерии, красных каблуков и мечтаний об экзотике. Для меня главным в работе был образ чувственной, очень эротичной женщины, во всех отношениях принадлежащей западному миру, – уроженке Парижа, Милана и, может быть, Нью-Йорка.

Я старался изо всех сил. Проводил безрадостные дни в нью-йоркских студиях, пытаясь удовлетворить каждое желание миссис Врилэнд. В следующем году меня снова пригласили в Нью-Йорк с тем же печальным результатом. Однако я не оставлял попыток. Нью-Йорк и американский Vogue играли столь важную роль в карьере любого модного фотографа, что я был ослеплен мечтами о славе и деньгах. Для меня это было запоминающимся и тяжелым уроком.

На третий год миссис Врилэнд предложила мне сфотографировать для журнала ведущие туалеты парижской коллекции, что было великой честью. Она прислала в Париж телекс следующего содержания: «Мистер Ньютон, мы приглашаем вас на съемки весенней коллекции в Нью-Йорке. Она будет выдержана в зеленых и белых тонах, и я хочу, чтобы вы изучили фотографии, которые мистер Аведон сделал в прошлом году для черно-белой коллекции». Это помогло мне очнуться от американской мечты, и я послал телеграмму с вежливым отказом.

Распорядок дня миссис Врилэнд был довольно необычным. Она приезжала в офис к полудню, после продолжительного сеанса массажа у себя дома, в процессе которого она проверяла снимки, сделанные во время сеансов накануне. Из дома приходили властные указания, можно ли готовить фотографии к печати или придется их переделывать. В большинстве случаев приговор был «Переснять!». Я никогда не работал в журнале, где тратили бы так много денег на пересъемку. Не только для меня, но и для других фотографов было обычным делом проводить от пяти до восьми повторных сеансов. Много раз людей посылали в заграничные командировки в Марокко и другие экзотические страны; никто не считал денег.

Совершенно сбитый с толку экстравагантными желаниями миссис Врилэнд и вынужденный работать только в студии, я мог лишь мечтать о прогулках по своим любимым улицам. В редкие свободные моменты я бегал взад-вперед по Третьей авеню, заглядывая в антикварные лавки в поисках реквизита, который мог бы удовлетворить страсть начальства к экзотике. Не стоит и говорить, что мои фотографии выглядели просто ужасно.